внешний вид

Обычный такой денечек, ничего сверх необычного. Целый день Курт продрых, как сурок, поднялся, в очередной раз поцапался со своей домашней адской гончей, носившей гордое имя Индиана Джонс, приготовил себе кофе, поздно позавтракал. Все, как обычно, хотя могло быть иначе. Могло бы, если бы сегодня не на работу. Так бы планы на вечер приятно грели душу. Выпивка, старые приятели, музыка, песни – красота. Но, как говорится, мечтать не вредно, блять. Поэтому перекинувшись парой язвительных реплик с Такер, шлепнув ее по заднице и отсалютовав, Тернер выбрался из квартиры и стал спускаться по лестнице к своему автомобилю. Загрузившись в тачку, он заводит двигатель и отправляется по направлению своего родимого клуба.
Кстати говоря, сегодня у него довольно выигрышное положение. На этот раз ему не придется батрачить как папе Карло, до самой ночи развлекая людей. Несколько часов тряски за пультом и он будет свободен, как птица. Вот тогда-то забурится в магазин, купит ящичек пива и поедет домой, чтобы отлично провести остатки ночи. Если повезет, «мило» пообщается с Инди и получит порцию хорошего секса. Правда, рановато еще губу так раскатывать, потому что эта мадама легко могла обломать его, в принципе, во всех придуманных планах. Так что пока за пульт и арбайтен.
Работа не сложная, главное понимать, что именно делать и куда жать. Парень прижимает наушник к уху, крутит диск, тыкает по кнопкам, трясется в такт музыке. Это, конечно, очень здорово и клево, но его больше вдохновляет то, что он делаю на гитаре. Честно говоря, намного больше ему нравится исполнять свои собственные композиции под аккомпанемент музыкальных инструментов. Электронная музыка это, к сожалению или даже, может, к счастью не его совсем.
Очередной трек подходит к концу, Курт поднимает взгляд на публику, свистит и машет своими лапами. В толпе его взгляд цепляется за знакомую мордашку, парень лыбится, махает своей знакомой, подмигивает. Она же кивком головы зовет его в зону чилаута, он трясет башкой в знак согласия и делает жест «большой палец вверх». Спускается вниз с пульта, перетирает со своим коллегой по работе, тоже диджеем. Теперь его очередь рулить парадом, пусть развлекает молодежь, требующую хлеба и зрелищ. Быстро прошмыгав сквозь толпу, Тернер оказывается в нужном месте.
– Привет, детка, какими судьбами? – он улыбается во все тридцать два зубы, лезет обниматься, хватает девушку в охапку и отрывает от земли на несколько сантиметров. Ставит ее на место, шмыгает носом, тащит из заднего кармана джинсов пачку сигарет, выуживает одну, облизывает губы и закуривает. – Кстати, рад тебя видеть. Хорошо, что пришла. Выпить хочешь? – ухмыляется Курт, вертя в зубах тлеющую сигарету. – Охеренно выглядишь, я тебе скажу, красавица, – взглядом оценщика изучив внешний вид Реджины, произносит он, довольный, что сегодня в его обществе весьма эффектная телочка. Осталось только выяснить, за каким таким хером она пришла. Просто повидать друга или есть нечто более важное?

Курт любил, когда по нему скучали девочки. Даже если это были всего лишь подруги, а не те, кого он имеет при удобном случае. Популярность у женщин – это то, что его жутко радовало, впечатляло, вдохновляло и вообще. Если тебя любят женщины, ты можешь с чистой совестью считать себя крутым парнем. По крайней мере, так думал Тернер.
Оставив Куин в покое, он жадно затягивается, выдыхает дым, жестом показывает «one moment» и удаляется к барной стойке. Заходит за нее, хлопает бармена по плечу и что-то бурчит на ухо. Тот утвердительно кивает, Курт тыкает пальцем на диванчик в зоне чилаута, дает краба своему другу и, пыхтя, как паровоз возвращается к Реджине.
– Ща все будет, красавица, – довольно ухмыляется парень, падая на диванчик и удобно располагаясь. Конечно, он планировал провести вечер совсем иначе, по-другому, но так тоже сгодится. В конце концов, друзьям же надо помогать типа, да? Тернер цокает языком, шмыгает носом, стряхивает пепел в пепельницу, стоящую на подлокотнике дивана, шумно выдыхает. Он совсем не подходящая кандидатура для советов. Тем более, в таких личных делах. У него самого с личной жизнью туго. Нет, девочки, конечно, есть и не мало, но постоянной подружки не видно на горизонте даже в перспективе. Одни какие-то непонятные мутки с Индианой, но, как считал сам Курт, для нее это все глупости. Так, всего лишь повод развлечься, не больше, поэтому и сам особо не парился по этому поводу. – Ты же знаешь, что я далек от философского отношения к жизни, – хмыкает парень, облизывает губы, удобно распластывается на диванчике. – Ничего толкового все равно не скажу. Рад был бы, да серого вещества в черепушке маловато, чтобы понимать всю психологию личных проблем, – усмехается, глядя на девушку туманным взглядом. Нет, правда. Истинная. Он, ровным счетом, ничего не смыслит в делах амурных и всяких жизненных перипетиях, в своих-то разобраться не может, а тут чужие. Как бы не насоветовать чего такого, за что можно будет получить хороших люлей за то, что испортил чью-то жизнь. Будто бы кстати, к диванчику подходит бармен с подносом. Курт подпрыгивает, подмигивает бармену, забирает с подноса стаканы, протягивает Куин. Коктейль ей, чистый виски – ему. Все честно. Он отпивает из стакана, снова облизывает губы, облокачивается на спинку диванчика. – Хотя ты можешь попытаться рассказать мне, что у тебя там стряслось с папашкой, – пожимает плечами, делает еще глоток. Нет, ну, а что? Выслушать-то он всегда может. Пусть не поможет, так хоть побудет бесплатными ушами. Для друзей, особенно для девчонок это почему-то важно и практически жизненно необходимо. А ему что? Ему по хер, если уж по совести и по правде. Хуже ему от этого не станет, так что можно и выслушать все беды подруги. – Да ты, че, солнышко, забылась? Я ж не танцую и не умею, – лыбится, отпивает из стакана снова, прицокивает языком. – Помнишь, чем закончились наши последние пробы? – заговорщески улыбается, склоняясь ближе к девушке. – Мы тогда очень виртуозно завалились прямо посреди танцпола, – хохочет, вспоминая небольшой коллапс из прошлого, поглядывая на Реджину. А, впрочем, тогда всем было весело. И ему, и девушке, и окружающим.

Курт откровенно смеется, когда Реджина говорит, что в его черепушке действительно достаточно серого вещества. Нет, с одной стороны она, безусловно, права. Он довольно смышленый малый, сам закончил университет, много книжек читал, то есть башка далеко не пустая, кое в чем он все-таки шарит. Но что касается любовных дел или, тем более, семейных – это ни к нему. К сожалению, у самого в жизни такой бедлам творится, что можно только нажраться до поросячьего визга и побиться головой об стену. Но это же Тернер, вашу мать, он не станет никому жаловаться, рассказывать о своих проблемах и печалях. Он ведь весельчак и балагур. С ним весело и задорно. Остальное все смело идет к черту.
Он отпивает из стакана, пыхтит сигаретой, разворачивается, чтобы было удобнее смотреть на свою собеседницу. Конечно, клуб – не самое удачное место для разговора, точнее сказать, вообще гипер неудачное, но что поделать, если Курт был на работе, а Куин решила заскочить именно сюда. А может увезти ее куда-нибудь отсюда, в более спокойное место? Э, нет. Кажется, мысли решили отправиться совсем не в ту сторону, которая нужна.
Парень внимательно слушает речь своей подруги, насупливается, ведет носом и фыркает. Он никогда не понимал подобного решения проблемы. Никогда не понимал этих древних традиций выдавать детей за детей своих друзей для того, чтобы навариться баблом. Что за дебильная натура у людей, а? Вечно им мало этих дебильных зеленых бумажек. Вечно мало, нужно еще, больше, чтобы утопиться в этих чертовых деньгах. И самое паршивое, что за эти купюры они готовы пожертвовать всем, даже счастьем своих родных детей. Нет, он понимал еще прошлые века, когда так делали все, когда так было принято. Но, твою мать, мы же не в первобытном строе живем. Сейчас новое время, каждый решает что-то за себя. К чему навязывать и заставлять? Тем более, родную дочь пихать в лапы непонятно какого типа. Может, он маньяк какой-нибудь или извращенец? И плевать старому пердуну, что девушка не будет счастлива. Главное же, бабки, блять. Естественно.
Тернер даже на какие-то секунды разозлился на все это гадкое положение вещей, но язвить и плеваться не стал, потому что не ту реакцию от него ждала Реджина. Она сама, как на иголках, поэтому нужно ее успокоить, а не еще больше подливать масла в огонь.
– Слушай, а этот Мортейн или как его там, вообще тебе никак? – решает проверить обстановку, чтобы не наделать преждевременных выводов. – Ну, там, не нравится он тебе? – аккуратно зондирует почву, подсаживаясь поближе, чтобы его было лучше слышно из-за этого треклятого шума.
Шмыгает носом, ухмыляется и делает жесты руками, говоря, что ну его на хрен переться на этот танцпол. Не-не-не, одного позорного раза хватило, чтобы Тернер понял – танцы явно не его область. Музыка да. Спеть там, сыграть – с удовольствием. Плясать же как-то не удавалось. В общем-то, от этого он и не страдал. Не самый полезный в жизни навык все-таки.
– Кальян – бестолковое изобретение, – смеется Курт, допивая свой виски. Достает из пачки еще одну сигарету, закуривает и нагло лыбится. – Пускаешь дым и все без толку. Ни удовольствия, ни насыщения, – пытается объяснить свое мнение на этот вопрос, выпускает дым, расслабляется и разворачивается так, чтобы улечься спиной на спинку дивана.

Мда, дела обстояли действительно хреново. Этот чертов Мортейн или как его там совсем был не во вкусе Реджины и оно понятно. Нормальные люди совсем не приходят в восторг от дрянных выскочек и альфа-самцов, которые считают, что стоит им только свистнуть или поманить пальцем, как любая красавица будет у их ног. Нет, Куин совсем не из таких простушек, готовых в любой момент раздвинуть ноги и отдаться блядскому пижону, на морде которого перманентно красуется холеная ухмылочка, так и просящая, чтобы ее убрали с лица одним увесистым мощным ударом кулака. Но лезть Курт в это дело не станет ровно до тех пор, пока его подруга об этом не попросит. Он прекрасно помнит простое правило, которого умные люди придерживаются всегда. Инициатива трахает инициатора. Так что прежде чем что-то делать, было бы совсем неплохо обдумать все хорошенько и дождаться момента, когда тебя об этом попросят.
– Зачем папик хочет вас поженить? Из-за бабок? – глупый вопрос, Тернеру было бы неплохо знать, что в этом мире все крутится около зеленых бумажек и что именно они указывают, что кому делать и куда кому пойти. Конечно, парень был не согласен с подобным раскладом, поэтому старался не командовать людьми и не ставить себя выше тех, кто зарабатывает поменьше и имеет весьма скудный заработок. Не банкнотами люди должны меряться. Совсем не ими. – На хера он впился так настойчиво зубами в эту сраную идею? Это же бред сумасшедшего, – он усмехается, цокает языком из-за недовольства, качает башкой и жадно затягивается. Ловит момент, когда бармен бросает взгляд в их сторону, шмыгает носом и подзывает своего друга к себе. Заказывает еще алкоголя, только себе на этот раз двойную дозу и снова обращает свое внимание на девушку. – А чего нет-то? Твой хахаль не при деньгах или твой папаша любит смазливых мальчиков вроде твоего вынужденного женишка? – да, Курт ничего не слышал про чувство такта и правила этикета, поэтому сейчас откровенно, пошло и нагло ржет над нерадивым предком Реджины, который вдруг на старости лет вздумал вершить судьбу своей дочери. Старый кретин, неужели не понимает, что выглядит, как настоящий осталоп?
Молодой человек обращает свое внимание на Куин, морщится, оценивая ее уши и слушая ее реплику, и трясет башкой. Ну, нет. Тоннели ей явно не подойдут, да и зря она так. Во-первых, он далеко не диджей. Теперь он редко занимается этой самодеятельностью. В данный момент он музыкант и успешно работает над своей музыкой. Но это ни черта не просто. Во-вторых, если она думает, что придумывать разные тряпки всяким пигалицам для того, чтобы они, как куры дергались на подиуме, демонстрируя эти шмотки, безумно трудно и тяжело, то она очень ошибается. Его так называемая работа ничуть не легче. И да. Она не менее достойная, между прочим.
– Не, солнышко, такой стиль тебе явно будет не на руку, – добродушно улыбается, чуть хихикая. – Да и моя жизнь далеко не такая хорошая и веселая, как ты думаешь. Поэтому еще благодари небеса, что до сих пор находишься на своем месте, – смеется Тернер, сгребая с подноса принесенный двойной виски. Как обычно коктейль для дамы, протягивает бокал, подмигивает. Главное, не нажраться в драбадан сегодня. Впрочем, это было бы не так плохо. По крайней мере, дурные мысли не бродили бы по уставшему, измученному мозгу хотя бы до следующего дня.

Да, обычно, если человек не понимает словесно, если слова на него не действуют, если он продолжает вести себя, как чертов пижон, а это, кажется, вообще неизлечимая болезнь, неплохо попробовать научить его с помощью кулаков и увесистых ударов. Но было бы глупо бить кому-то морду просто так, по велению левой пятки. И если Реджина молчит, если все еще не попросила своего верного друга о помощи, да, начистить рожу это тоже помощь, пусть своеобразная, но все-таки, значит, так тому и быть. Все же с Куртом они довольно близки и если бы действительно была нужна его грубая сила, девушка бы непременно его об этом известила. Значит, либо разберется сама, либо ей не нужно постороннее вмешательство.
– К чему поспешное замужество? Тем более, на том, кого ты чисто органически не перевариваешь? – удивляется Тернер, закидываясь новой порцией виски. Впрочем, его не слишком удивляет данный факт. Куин из довольно обеспеченной семьи, папик знатная фигура, при бабле. Обычно в таких ячейках общества и появляются подобные конфликты отцов и детей. Богатые папашки, видимо, от большой скуки пытаются выдать своих дочерей за черт знает кого. И сами выбирают кандидатуру, которая кажется им наиболее подходящей. И вообще по барабану, если их дочурок наизнанку выворачивает только лишь от одного вида женишка. Какой-то первобытный век, честное слово. – Слушай, красавица, так что мешает тебе выйти замуж за того, кто нравится? Папик же хочет, чтобы у тебя был муж, так? Вуаля, – улыбается парень и салютует девушке полупустым стаканом. – Выходи за того, кто по душе. Или старичку нужен именно этот чертов Мортейн? – с прищуром спрашивает он, пристально глядя на Реджину. Пару секунд прикидывает в своей голове что-то, ухмыляется, достает из пачки сигарету, сует между губ. – Хочешь я со своими ребятами устраню твоего благоверного? Тогда вакансия освободится и ты впихнешь в рожу папочке своего любимого, а? – хохочет, снова делает глоток виски, закуривает, выпускает дым. – Нет, ну серьезно. Что это за бостонские Ромео и Джульетта? Это ж никуда не годится, – улыбается, пыхтит, как паровоз, оглядывает окружающих и снова возвращает свое внимание на свою подругу.
Курт морщится, когда слышит о татуировке где-нибудь на пояснице, фыркает и чуть не плюется. Нет, ну это же кошмар. Настолько банально и… ванильно, что ли, а? В этом плане он был человеком старой школы и всегда думал, что если и забиваться, то от души и что-нибудь видное, оригинальное, свое. Да и татуировки на пояснице, если уж учитывать значение и происхождение, всегда носили девочки очень нетяжелого поведения. Вот оно Реджине надо? Конечно, нет. Если уж ей действительно хочется украсить свое тело татуировкой, он с радостью отведет ее в один из тату-салонов города и даже поможет подобрать красивый рисунок, а, главное, место. Как два пальца. Лишь бы отказалась от мысли портить свою поясницу.
– Не-не-не, девочка, что ты. Никаких поясниц. Давай лучше тебе рукав набьем? – шутит Тернер, ехидно хихикая и допивая свой виски. Раз за разом выдыхает табачный дым, все так же посматривает на Куин, пытаясь понять, стало ли ей легче после их разговора или нет. Вроде бы стало. И это плюс. Советом он, конечно, не помог, как и предупреждал изначально, но, кажется, настроение поднял, а это уже достаточно не мало. – О, нет, избавь меня от этого! – открещивается парень, слыша реплику про какую-нибудь гламурную цыпочку. – Терпеть не могу подобных. У меня от них изжога, – снова смеется, ставит пустой стакан на подлокотник диванчика и продолжает курить, травя свою подругу дымом. Впрочем, она явно уже привыкла. – Да пока ничего, ведутся бои местного назначения, – хмыкает на вопрос о личном фронте, чуть скисает, когда вспоминает про Индиану, но быстро возвращается в свое обычное веселое состояние, потому что он же Курт, мать его, Тернер. Ему не пристало грустить и грузиться. Нужно сохранять свой привычный облик все-таки. Держать марку, так сказать.