Имя и фамилия:
Caoimhín Séamus Ó Sullivan/Кивин Симус О'Салливан
С более-менее сознательного возраста - Кевин Худ
Возраст и дата рождения:
2 декабря 1979, 34
Семейное положение:
Утомился
Место рождения:
Дублин, Ирландия
Родственники:
Дервла Джойс О'Салливан - старшая сестра
Айлин-Гейл Бересфорд, бывшая жена (1999-2000)
Дидри О'Салливан, дочь от первого брака (р. 2000)
Маттиас ван дер Берг, бывший муж (2002-2005)
Камилла Амстелл, бывшая жена (2007-2008)
Воспоминания:
Место рождения - Дублин, Ирландия. Родители - католики до мозга костей, отец - бывший военный и яростный патриот, мать - катализатор, на подхвате, лист бумаги без воли и статуса. Первый ребенок: Дервла, хрупкая, темноволосая и немного нездоровая физически - впрочем, это вскоре удалось исправить, но О'Салливаны в процессе решили перестраховаться.
Появление Кивина случилось за полмесяца до запланированного срока, поэтому он не успел испортить праздники. Вероятно, он и не смог бы - все внимание уделялось стремительно идущей на поправку Дервле, а Кивин молчал. Думать о том, что он вполне может оказаться, например, немым после дочери никто не хотел, поэтому детям поспешно организовывали совместный досуг.
Разнообразным он не был - прицерковный хор, забитый скучными, уродливыми детьми, походы к бабушке каждые два дня и пруд на заднем дворе. Кивин научился читать, и какие-то проблемы существовать перестали - между церковных лавок всегда было достаточно света, бабушка только одобряла стремление к книгам, а возле пруда отец соорудил качели. Кивин читал, молчал и раскачивал их, стоя рядом. Он редко уставал. Ему всегда было невыносимо скучно.
Скоро он научился общаться и с девочками, и с мальчиками из хора, и с приходским священником. Он всегда был очень добр, а один раз, когда родители почему-то перестали общаться друг с другом, даже обнял его - и держал в объятьях минут пятнадцать. Руки священника блуждали под кивиновой теплой флисовой кофтой. Уткнувшись носом в пропахшее дегтем и маслами одеяние, Кивин считал до тысячи и думал о недавно прочитанной книге - что-то о заговоре, о евреях и о том, что везде царит опасность. Впрочем, это он уже успел понять и сам.
Когда родители разошлись, Кивин, в отличие от Дервлы, выбрал себе маму. Папа в последнее время часто был пьяным, заходил в комнату и переворачивал все вверх дном - одежду, книги и игрушки. После этого мама давала разнервничавшемуся, искусавшему все пальцы Кивину таблетки, и он спокойно засыпал. Папа бы таблетки не давал. И этот омерзительный беспорядок.
В приходской школе Дервла была на три класса старше, поэтому они виделись редко. У Кивина был доступ к библиотеке и много, много, очень много знаний впереди. Мама изредка спрашивала его о том, что происходит на учебе, но гораздо больше его радовали чисто вымытые чашки на кухне и полное отсутствие пыли на полу. Пани Лемова, учительница литературы, пригласила Кивина играть Каина в школьной постановке. Пани Лемова Кивину нравилась тоже - у нее был порядок в доме, она варила ему слабый несладкий кофе и учила его чешскому просто так, без всяких денег.
В процессе подготовки к роли Кивин получил четыре выговора с занесением в личное дело за агрессивное поведение, а после выхода спектакля слег на две недели с чудовищным по своим масштабам нервным срывом. Мама пускала пани Лемову навестить Кивина, и она читала ему чешские сказки.
После того, как Кивин оправился, пани Лемова давала ему только большие роли - и не только в рамках школьной самодеятельности.
Дервла окончила плохо и пошла по стопам отца. Кивину быстро забыли четыре выговора. Он шел на отличие, участвовал в деятельности всех кружков и факультативов и свободно говорил на двух языках - кроме родного, разумеется. Под выпуск в "Идеальном муже" по Уайльду он сыграл лорда Артура Горинга и с пухлой папкой рекомендательных писем под впечатлением от роли с первого раза сдал вступительные в дублинский Тринити-колледж.
Впрочем, позже, одумавшись, выйдя из роли и придя в себя, Кивин думал много дней - не слушая постоянных вопросов матери и не беря трубку на звонки пани Лемовой, - зачем-то курил, хотя табак был крепким и колючим, перечитывал сценарии и папки. Качался на качелях возле пруда. Набрал Дервлу, но молчал пять минут, и она, взбесившись, отключилась.
Решился и снова слег - ненадолго, дня на три. Сильно заболел, быстро реабилитировался, но потерял голос. Впрочем, всем уже было наплевать.
Мать и пани Лемова вздохнули с облегчением - они сильно подружились за последнее время. Кивин тоже видел в этом определенные плюсы. Например, мать научилась варить такой же кофе. И даже иногда шутливо и коряво говорила с ним по-чешски.
Колледж нахлынул, дал по голове. Кивин нервничал, от переутомления голова рвалась на части. Вокруг - много блестящих, глянцевых. Считают своим. Кивин примерял лица, улыбки. Вскоре его знали абсолютно все - это было неплохо. Кто-то помогал пронести в кампус сигареты, кто-то ночи напролет читал вместе роли, кто-то просто позволял набрать на свое имя в библиотеке еще с десяток книг. Кивину было относительно хорошо. Он был занят делом. Чужие люди накрепко поселились в его голове, белой, как лист бумаги. Воли - хоть отбавляй. Статуса пока что не хватает.
Айлин-Гейл была бывшей ученицей пани Лемовой, у нее - белая кожа, шотландские корни и родинка на правой щеке. Айлин-Гейл - неплохая, в общем-то, девушка, и отлично играет Элайзу Дулитл против его, кивинова, изнеженного и немного туповатого Фредди; так, по крайней мере, ее рекомендует мать. Рекомендует настойчиво и постоянно. Без остановки звонит, связь плохая, в трубке шипит, и звучит немного страшновато: шорохи и имя. Кивин снова много думает, но Айлин-Гейл предлагает сама.
Хорошо, когда не дают подумать. Айлин-Гейл говорит странные вещи, Кивин судорожно думает: как должны вести себя в таких случаях люди. Вспоминает недавнее, цепляет жизнерадостную, растроганную улыбку соседа по комнате Энди, который был страшно рад, а потом нажрался до невменоза. Айлин-Гейл верит. Пьяный Кивин, ужасно раздраженный этим своим состоянием, приходит к ней ночью и ведет длинные разговоры.
В конце года, перед дипломным спектаклем, в перерыве одногруппник стреляет сигарету, говорит мутно и долго, Кивин нетерпелив и обрывает его на полуслове. Одногруппник говорит, что есть одно дело, загадочно улыбается и не говорит, какое.
Получив свою степень - она звучит отвратительно, и Кивину настойчиво не нравится слово "бакалавр", - Кивин снова приходит к Айлин-Гейл, которая, раздраженная и злая, цепляется за каждую его фразу. Остыв, она просит прощения, но Кивин очень хорошо помнит, что она сказала в запале. Оставив дешевое обручальное кольцо в ее прихожей, он уходит.
Через месяц рождается Дидри, она, говорят, хорошенькая.
Через два они оформляют развод, и Кивин, воспользовавшись ситуацией, становится Кевином.
Через неделю ему звонит тот самый загадочный парень с сигаретой. Кевин подстраивается под темп разговора, его манеру растягивать гласные, и парень нервно смеется, напряженный. Дело его: есть магазин, и черные двери - во двор. Если иметь своего человека, можно неплохо отовариваться. Почему бы и нет?
Почему бы и нет, спрашивает сам у себя Кевин, чувствуя, как у него поднимается температура. Почему бы и нет, отвечает он в трубку, растягивая "е", как жевательную резинку.
Томми работает в магазине два с половиной месяца, и все уже привыкли к нему - к его беззаботному насвистыванию за выкладыванием товаров, сосредоточенной возне с цифрами, долгими разговорами по душам за кофе. Никто не знает, что Томми зовут Кевином, что он - совсем не сирота, и что ему много больше шестнадцати. Никто не догадывается о том, что ночью, закрывая магазин, Томми выходит на задний двор, и его приятели выносят ящиками только прибывший товар. Ну, кроме полиции, разумеется.
Когда об этом узнает полиция, Кевин в состоянии все того же немного глуповатого, похожего на растрепанного щенка Томми сидит за всех целый чертов месяц. Месяц - это неудобная постель, невозможность что-то делать и люди вокруг. Томми мутирует в Херцога, Херцог - в Джима, Джим - в Крэга. Кевин за решеткой живет удивительно комфортно, его никто не трогает, все видят в нем что-то свое, но ему чудовищно скучно.
За углом тюрьмы в точное время его выхода - и это нравится Кевину, это - порядок, - парень с сигаретой ждет снова, и с ним - два здоровенных шкафа, отдаленно похожих на людей. Шкафы заинтересованы. У них есть для Кевина заманчивое предложение.
Кевин поспешно собирает шмотки и уезжает по предварительно заказанным билетам в Бельгию.
В Бельгии - денежный мешок Маттиас, охочий до мальчиков не от мира сего. Растянувшись перед Маттиасом на асфальте в первый же день по приезде, Кевин - Кристиан, - не соглашается подниматься, пока ему не подадут руку. Маттиас в восторге. Кевин помнит: в случае выгодного исхода дел пятьдесят процентов - ему, а пятьдесят - шкафам. Он более чем доволен.
Он помнит об этом весь следующий год, когда ему приходится спать с Маттиасом в одной кровати и еще один, пока Маттиас, очаровательно краснея, предлагает ему свадьбу. Кевин флегматично оценивает потери. Кристиан восторженно хлопает в ладоши.
Еще через год служанка вместе с утренним чаем подает Маттиасу цианистый калий. Убитый горем Кристиан уезжает из страны в статусе вдовца с завещанием на руках. В Дублине Кевин получает свои законно отработанные пятьдесят процентов и еще пару заказов. Шкафы удивленно хмурятся, оценивая Кевина взглядом - только с дороги, усталого и вытянувшегося. Кевин пожимает плечами. Он совершенно не имеет ничего против того, чтобы сыграть еще пару раз. Только пару раз.
Через полгода он сбивается со счета и перестает думать о том, кем он успел побывать.
Внезапное приглашение отца и Дервлы погостить совпадает с очередным предложением и по времени, и по месту дислокации. Оставив пани Лемовой и матери какую-то часть своего опухшего за последнее время счета - теперь подруги живут вместе, возможно, экономят на аренде, но Кевин предпочел об этом не задумываться, - он улетает в Бостон первым же рейсом.
Камилла Амстелл - золотой ребенок, девочка со специфическими вкусами и слабоватым интеллектом, поэтому кульминация стремительно развивающихся отношений между ней и акционером Алкоа Адамом Биваном (вырос в хорошей семье, держится прямо, пьет исключительно виски и страшно любит собак и футбол) наступает через месяц. Амстеллы в восторге - Биван целует руки Амстелл-матери и долго, серьезно разговаривает с Амстеллом-отцом о масонском заговоре. Иногда случайно уединяясь, Кевин пытается содрать с себя Бивана, но только зря обламывает себе ногти.
Камилла хороша в платье, и она поправляет биванову бутоньерку аккуратными пальчиками, как кажется Кевину, часа полтора. Клятва не отличается оригинальностью, и в номере для молодоженов Камилла поспешно стаскивает с Бивана смокинг, зазывно улыбаясь. Где-то глубоко внутри Бивана Кевин закатывает глаза от скуки и снова перемалывает в голове недавно перечитанный "Улисс".
Часом позже, стоя на выломанной двери, очередной местный шкаф разряжает в Камиллу беретту, а Биван истерически орет на всю гостиницу, перебудив всех до последнего - кажется, что номер просто не может вместить такое количество народу. Двумя часами ранее Кевин, отпросившись с церемонии покурить, звонит из автомата по заранее обозначенному номеру и четко, без остановки читает коды и номера всех амстелловых счетов. Голос в трубке не благодарит. В одном Кевин намеренно делает ошибку.
Кто-то бьет стрелявшего вазой по затылку. Биван в одном белье прикрывается мертвой Камиллой, не переставая рыдать. Кевин взволнованно и не без удовольствия отмечает промах - ликвидировать его вряд ли удастся даже при самом большом желании, а тот, кто покушается, останется и без своей доли. Полиция пытается привлечь его, но он безукоризненно чист, сведенные брови, заплаканные глаза, блестящая репутация.
Бивана мучают месяц, и после того, как его отпускают, он продолжает жить еще полторы недели. От случайного стресса Кевин давит в себе мысли, как постельных клопов, и сжевывает чужих людей в себе в один большой непристойный ком.
Просидев дома две недели с чудовищной лихорадкой, Кевин выходит на улицу и берет трубку мобильного.
Он всегда находит плюсы.
Отличительные черты:
Субтильный, темный, изредка - заметный. Рост - чуть больше ста семидесяти. Темные волосы, темные глаза, на коже много родинок. Случайных отличительных черт не имеет - мешает делу. В свободное время предпочитает одежду неброскую, удобную, своеобразную - приходится тратить достаточное количество денег, чтобы содержать себя в порядке. Левша. Держит осанку. Движения резкие, рваные. Комок нервов. Выглядеть приветливым в немобилизованном состоянии не умеет в принципе. Голос высокий, хриплый, с явственно различимым ирландским акцентом
Занимаемая внешность:
Andrew Scott
Привычки:
В свободное от работы время - седативы, все остальное может плохо сказаться на дальнейших результатах. Не проявляет интереса к алкоголю и психотропным веществам, зависимостями не обзаводится, может позволить себе время от времени пару сигарет. Не выносит беспорядка - вещи содержит в согласии со своей сомнительной системой, достойной каждого уважающего себя обсессивно-компульсивного невротика. Чистоплюй, аккуратист и параноик. В вопросах гигиены и преодоления собственной патологической брезгливости абсолютно невыносим, но седативы помогают и с этим
Страхи:
Варьируются
Хобби и навыки:
Завязаны на сфере деятельности, которая расходится вширь на несколько сотен миль вокруг. Когда-то развил в себе амбидекстрию, свободно работает как правой, так и левой рукой. Неплохо говорит на чешском, французском, немецком и датском, владеет огромным количеством акцентов, диалектов и прононсов английского языка. Читает много, разное, техническое, медицинское, художественное. Без непрекращающегося процесса самообучения и работы вянет, сохнет и лезет на стену. Умеет очень многое, но большинством приобретенных навыков вне непосредственного рабочего процесса не пользуется.
Терпеть не может находиться наедине с собой, но с другими чувствует себя еще более паршиво, поэтому, если погода позволяет, выбирается на прогулки - по нескольку раз за ночь. Гораздо более комфортно, впрочем, чувствует себя дома, поэтому, чтобы не раздражать самого себя, большую часть свободного времени спит.
Общее описание:
Фигляр, трикстер, трагедийный шут. Человек тысячи лиц - среди чужих личностей потерял свою. Был бы актером - был бы незаменимым, делал бы невероятные деньги, но предпочел уйти в другое. Драматический театр - скучно. Чутко настроенный человеческий приемник, нестабильный, наглухо неадекватный в быту. Постоянный - только хребет. Ужимки, повадки, черты и характер - под влиянием, перетекают, меняются, списываются, примеряются, как одежда перед покупкой. Способен быть кем угодно - доходит до абсурда. Из чужих лиц выходит сложно, долго, больно, поэтому в какой-то момент решил не выходить вообще. Гиперчувствителен во всем - начиная от волнений в окружающей обстановке и дальше, до климата, менталитета, смены чужих настроений. Наедине с собой определиться, как себя вести, не может, поэтому в общении и жизни вне дела невыносим. Больной ублюдок. Отличается непереносимым в быту нравом и непредсказуемой психикой. Нестабилен и переменчив. Реакции близятся к разряду аморального, влияние - к разряду фатального. Не имеет этических принципов, не различает добро и зло. Лицемер и профессиональный лжец.
Эгоцентрик. Вступая в дела, думает прежде всего исключительно о себе и о личной выгоде. Думает наперед, просчитывает каждый свой шаг, берет во внимание все возможные развития событий, включая самые нереалистичные. Видит больше, чем другие, анализирует, сканирует пространство, делает выводы, оставляет при себе. Способен составить подробный психологический портрет человека через две минуты после знакомства, надеть его на себя - через три. Остро реагирует на абсурд, нелогичность, полагается на инстинкты и интуицию.
Доверять не умеет. Людей воспринимает, как зрителей. В отношения не вступает - скучно. Контакт с людьми - способ достижения целей. Цель оправдывает средства. Способен на очень большие самопожертвования ради результата - убийство, предательство, брак, государственная измена. С непосредственными работодателями при возможности не встречается лично, предпочитает вести любые переговоры по телефону, в сети или посылает вместо себя кого-то другого. Рационален, расчетлив, держит хватку и знает себе цену. Не принимает ничьих сторон - выполняет работу, забирает вознаграждение и уходит, не вмешиваясь в дальнейшие распри.
Скрытный, закрытый наглухо. О себе не распространяется, но с радостью примеряет любые гендерные, социальные, характерные роли, в дело уходит с головой, продумывая все, до мельчайших деталей биографии, привычек, моментов поведения. Способен поладить с любым человеком, но смысла в этом не видит. От себя устал, прячется, оберегает себя от одиночества, но проводит в нем большую часть свободного времени. Изобразить из себя может все, что угодно и нисколько этим не гнушается - пропустив через себя определенный импульс, способен впасть в многолетнюю депрессию - и, разумеется, тут же выйти из нее, если находиться в этом состоянии пропадет необходимость, - прожить три года в браке с мужчиной и толкнуть беременную жену под пулю, а потом править по ней траур, не вызывая ни у кого сомнений в собственной невиновности.
Пробный пост:ВСЕ СРЫВАЕТСЯ.
МЫ ПЛЫВЕМ.
Неловко изворачиваясь по лондонским улицам, капитан повержен, управление потеряно, о боже - запрокинув голову, хохочу, пока не хрипну окончательно, - штурвал сорван, мачта сломана, палуба залита, обгорела, босые ноги - по щиколотку в воде, брюки намокли, отвратительно, как это мерзко, как публичное мочеиспускание, как что-то постыдное и мелкое, РРРРЕЗКИЙ ПОВОРОТ - ДЕРЖИТЕСЬ.
ДЕРЖИТЕСЬ КАК МОЖНО КРЕПЧЕ. МАЛО ЛИ ЧТО МОЖЕТ ПРОИЗОЙТИ. ЭТА ШХУНА БЕЗУМНА, И ВЕСЬ ЭКИПАЖ, ПРОСТУЖЕННЫЙ И ЗЛОЙ, В УНИСОН ТРЯСЕТ СВАЛЯВШЕЙСЯ ГРИВОЙ. Я ПЬЯН ТОБОЙ И ЭТИМ ВЕЧЕРОМ.
Я ЧУВСТВУЮ ТВОЙ ЗАПАХ, Я ЧУВСТВУЮ ТВОЙ ВКУС. ОН СОЛЕНЫЙ И ТЕРПКИЙ, КАК КРОВЬ, КАК ТВОЙ УСТАЛЫЙ РОТ.
Это всего лишь догадки, но - и ты тоже знаешь об этом, - я никогда не промахиваюсь. Мы проваливаемся во впадину Темзы, выворачиваемся наизнанку, окнами внутрь, погружаемся в воду, и теперь, если спустить с края крыши руку, она промокнет, станет тяжелой - и затянет в бездну. В самую чертову бездну, о, как призывно воют тритоны, обнажив грязные, желтые зубы, как пронзительно плачут усталые русалки, прикорнувшие на камнях, и мертвецы, распухшие, безлицые, будут тянуть ко мне свои расползающиеся пальцы:
О, ДЖИМ, ДЖИМ, ТЫ ЧЕРТОВ УБИЙЦА. ТЫ УБИЛ МЕНЯ, ДЖИМ, но ведь это не я, это все - они, у них ружья, у них веревки и лезвия, у меня - шелковый платок, заколка для галстука, разбитые часы на запястье, бессовестные закрытые глаза, но У МЕНЯ БЫЛИ ДЕТИ, УБЛЮДОК, У МЕНЯ - ЖЕНА, воет один, раздувшиеся губы истерически дергаются, глазницы выглядят мягко и развратно, Я ТОЛЬКО ПОМИРИЛСЯ С РОДИТЕЛЯМИ, стонет второй, трясет головой, и скальп медленно соскальзывает с черепа, как капюшон,
резко запрокинув голову, я возвращаюсь в себя, вверх, внутрь, наружу, отряхиваю промокшие рукава от мертвечины, кожи, ногтей, пропускаю волосы через пальцы - крепко привязаны к черепу, на утопленника не похож, не спутают, не затянут, твари, о нет, я не дамся, лица плещутся за бортом, лица шепчут, лица просят, угрожают, кричат, визжат, тают, растворяются в грязной зеленой воде.
Но если залило все, то где теперь ты, дурачина, неблагодарный, глупый мальчишка, ступени залило и дверь заперта, смерть бродит где-то рядом, и я смотрюсь в нее, как в зеркало; две безымянные псины тащат за воротник, повизгивая от холода и страха, дышат теплым и затхлым.
Соскальзывая по палубе, сотрясающейся от ударов снаружи, я аккуратно ползу, оглядываясь с каждым движением; сукины дети не успокаиваются, я слышу их крики, их стоны, их мольбы, жалобы, угрозы, ХВАТИТ, ХВАТИТ, ХВАТИТ, СЛИШКОМ ГРОМКО, ХВАТИТ, о, черт возьми,
утомился,
ближе и ближе, хватаю за воротник и скользим к краю вместе; ты опоздал, господин Детективное Агентство, сломай мне пару костей за это, - Ты опоздал, - осип, голос срывается, распухшая червивая рука хватает за волосы, позвоночник выгибается под невероятным углом, - Сломай, - чья-то мертвая рожа пучит глаза в сантиметре от лица, тошнота подкатывает к горлу против воли, и я снова смеюсь, все крепче и крепче сжимая холмсово запястье в пальцах,
ломкое и хрупкое, как бумагу, удивительно живое, и, о черт, - порезался. Какая неприятность.
