Сегодня было всё неправильно. Всё было не так, как раньше. Всё было противозаконно, противоестественно. Во-первых, Дюк не был пьян. Совсем. Сегодня он только с утра выпил банку пива и… всё. Когда он последний раз так мало пил? Во-вторых, было уже достаточно темно. И Слэйд не был пьян. Хотя было уже поздно. И он не был пьян. Даже у него это просто не укладывалось в голове! Когда он последний раз был трезв вечером? Возможно, когда ему было пять лет. И вот шел трезвый Дюк после работы в бар, ибо ему некуда больше идти. Ну не домой же ему идти, будучи трезвым. Это уж как-то совсем ненормально. Он и так уже нарушил все законы физики. Вообще, ему не нравилось быть трезвым. Возможно, потому, что, будучи пьяным, он чувствовал себя счастливым, а сейчас он был, пожалуй, самым несчастным человеком на свете. Мужчина не чувствовал себя так отвратно ещё со времен старшей школы. Увы, с этим ужасным чувством он просто не мог справиться. Ну, по крайней мере, пока он не найдет бар и не напьется до потери сознания. Именно это он и планировал сегодня сделать. Правда, денег у него было не так уж и много, а дешевым пойлом он давиться не хотел, поэтому Слэйд предположил, что нужно будет притвориться геем и подкатить к какому-нибудь пидорасу — это, конечно, отвратительно, но ничего не попишешь; у пидорасов всегда есть деньги и они могут легко раскошелиться на неплохую выпивку. Правда, Дюк был уже староват для большинства гомосексуалистов, потому что эти придурки любят мальчиков помоложе, но даже на этого алкоголика может найтись «покупатель».
Неожиданно Слэйд остановился. Он с невыносимой болью посмотрел вдаль. «Где это я?» — растерянно подумал он. Вроде бы ещё минуту назад он был на знакомой ему улице, но сейчас… «Блядь, где я?!» — с ужасом вновь спросил себя в мыслях несчастный алкаш. С работы он всегда возвращался поддатым, поэтому не мог узнать, где сейчас находится. Он был здесь только тогда, когда был пьяным, посему, пока Дюк трезв, он не сможет найти дорогу домой — ну плохо он знает город на трезвую голову. Он вновь огляделся. «Нет, все-таки я не ебу, где я», — подтвердил мысленно он. — «Так, надо найти людей». Мужчина принялся искать людей. Пройдя пару-тройку кварталов, Слэйд не нашел ни одного человека. Ему уже начинало чудиться, будто бы наступил апокалипсис, как вдруг он заметил нечто, сидящее на скамье. Неужели живой человек? Ну, во всяком случае, это что-то все-таки напоминает человека, а потому не исключено, что оно живое. Охранник, словно охотник, подбирающийся к жертве, подкрался к тому, что сидело на скамейке. Дюк не мог поверить собственным глазам. Это был человек. Он сел на скамейку рядом с человеком и заговорил:
— Я уже и не надеялся встретить человека. Подумал, что наступил апокалипсис… Не могли бы Вы мне сказать, где мы сейчас находимся? Я просто не бывал здесь никогда… будучи трезвым. Ох, черт возьми, как хочется выпить! А это у Вас что? Виски? Можно глотнуть? С утра не было ничего алкогольного во рту! Просто умирают от жажды…
Разговорчивость, как правило, поубавилась, ибо мужчина был трезв и не полон сил. Сам алкоголик даже удивился тому, что так мало сказал этому незнакомцу, потому что обычно он даже левых каких-то людей забалтывал до смерти. Слэйд покосился на человека и… заметил, что это была женщина! «Охуеть, а я-то думал, это человек, а это женщина… Наверняка сейчас подумает, что я к ней пристаю! Все эти ебучие сучки только и думают, что к ним пристают, хотя, глядя на них, создается впечатление, что на их рожи насрали! Блядь, как же не хочется опять проводить ночь в какой-то гнилой кутузке без капли алкоголя…» — думал Дюк. — «Может, съебаться побыстренькому отсюда?..»

С многозначительным видом Дюк взял бутылку виски и присосался к ней. Ох, черт возьми, как же он все-таки любил выпить виски! И после первого же глотка ему как всегда захотелось закурить, однако сигарет при себе у него не было. Но неожиданно — совершенно неожиданно, если честно, — незнакомая женщина закурила. Слэйд не был слишком наглым человеком, но халяву любил, а потому решил, что, раз эта милая леди не визжит на всю улицу: «Насилуют!», то можно задержаться на некоторое время, чтобы выпить ещё немного виски, да и прикурить. Держа в правой руке бутылку, он подозрительно посмотрел на барышню. «А, может, она убийца? В наше время бабы такие пошли, что мужиков ебашат только так… да и помнится, раньше было много жестоких женщин, которые были покруче любого Потрошителя. Может, она одна из них? Чертовски подозрительно же выглядит!» — думал мужчина. Он подумал все-таки свалить, хотя… он ещё не прикурил. Ему хотелось покурить. И немного ещё выпить. Глотнув виски, Дюк уставился на незнакомую бабищу и с философско-задумчивым видом — ему казалось, что вид был таким, — пролепетал:

— Я, может, и похож на бомжа и на маньяка одновременно, однако ни тем, ни другим не являюсь — то ли из-за нежелания относиться к подобного рода людям, то ли из-за того, что я просто не такой ебнутый на голову, как они. У меня, знаешь ли, даже работа есть. И комнату я снимаю. Жаль, что хозяйка страшна, как смертный грех, да ещё и сифилисом больна, но я на эту дамочку и не претендовал, в принципе… так, о чем это я? А, вот. Я только и хотел спросить: где мы, черт возьми, находимся? Знаешь, я так редко бываю трезвым, что, не выпив n-ое количество алкоголя, я просто нихуя не смогу ориентироваться в пространстве и времени. Я даже не могу определить, какое сейчас время суток!

Казалось, разговорчивость к нему мало-помалу возвращается, а это уже славно. Однако он до сих пор лишь смутно мог припомнить это место, хотя проходил его несколько тысяч раз, если верить некоторым его знакомым; более того, некоторые и вовсе утверждали, что он здесь ночевал. Блядская магия какая-то, ну, правда! Но ничего не попишешь, такая уж участь всех — ну или большинства — алкоголиков. Алкаши — несчастная часть страдающего человечества… Тяжела их жизнь, а им даже никто не хочет посочувствовать хоть немного. Мысли об этом всегда удручали Слэйда, но он старался не разводить сопли из-за такой хуйни, а просто продолжать жить и топить себя в спасительном алкоголе.
Она попросила бутылку назад. Он отдал ей бутылку. Он посмотрел сначала на бутылку, затем снова на неё. Он пытался выяснить, принадлежит ли она к той части людей с отростками в мозгах — Дюк слышал, что у преступников есть особые отростки в голове, которые, по-видимому, каким-то образом заставляют людей совершать преступления. Однако ничто не говорило о том, что собеседница охранника является маньячкой или убийцей. «Внешность обманчива!.. — с подозрением думал Слэйд. — Но все равно так хрен поймешь хоть что-то! Я все-таки никогда не встречал преступников, поэтому и не смогу на глаз так сразу  определить. Да и вообще, когда я трезв, я ни на что не годен, поэтому какой смысл пытаться найти истину без достаточного количества алкоголя?». Дюк вздохнул. Он явно сдался.

— Так. Мне надо бы узнать, где хотя бы ближайший бар. Я так соскучился по пиву! Кстати, не дашь мне закурить? После виски всегда хочется немного покурить.