Имя и фамилия:
Kevin Alexander Cormack | Кевин Александр Кормак
Прозвища:
Искандер
Возраст и дата рождения:
35, 04.04.1978
Семейное положение:
Женат, имеет ребенка

Место рождения:
США, Массачусетс, Бостон
Родственники:
Колум Кормак - отец. Майкл Кормак - сводный брат. Роберт Джексон - названый брат. Лили Кормак - жена, домохозяйка.
Воспоминания:
Кевина повезло родиться в семье ирландцев. Именно так он и считал в будущем - повезло, когда родители, окружение и собственный легкий снобизм позволили ему считать, что в мире есть две нации: ирландцы и те, кто жалеет, что не ирландец.
Не смотря на обеспеченность своей семьи, рос он вполне обычным парнем: ходил в школу, где не очень примерно себя вел, гонял в футбол на секции, куда его отправил отец, гулял с мальчишками-соседями по вечерам. Маленьким его не отпускали в одиночку гулять по улицам Бостона - слишком уж они были кривыми и запутанными, но став чуть старше он сам начал сбегать вместе с друзьями. Тогда он ещё подумывал о том, что хочет уйти в профессиональный футбол, играть в Гэлакси, но отец сказал, что футбол - это для девчонок. Вот регби или баскетбол, с перспективами играть за родной Селтикс, пожалуйста. С регби не сложилось, потому что там оказался парень, которому нравилась девочка, гулявшая на тот момент с Кевином. Хотя им было-то всего по тринадцать. Он на первой же тренировке попытался Кевина побить посильнее.
На баскетболе все оказались на голову выше его, и Кевин решил, что ни первое, ни второе просто не его, малодушно спрятав под эти нежелание побороться не много. Не потому что в нём проклевывались зерна трусости и слабости, просто он уже на тот момент мыслил рационально и не понимал, зачем бороться за то, что ему в принципе не нравиться, потому что доказывать кому-то свою упертость он смысла не видел. А вот пойти на бокс, где он подолгу стоял у груши и отрабатывал показанные тренером удары. Ему нравился спорт, хотя он чувствовал, что не уйдет в профессионалы: жизнь спортсмена, ограниченная только лишь тренировками, подготовкой, правильными питанием и интервью спортивным изданиям о том, как нужно кого-то побить на предстоящем бое, были не для него.
Через некоторое время сменил бокс на кикбоксинг и, спустя несколько месяцев тренировок, уже мог сесть на шпагат. Занятия спортом развили в нём определенный уровень самодисциплины, вести он себя стал примерней, чем индульгировал не самые хорошие оценки в школе. Но к тому моменту отец его уже занимал хорошую роль на политической арене города и благодаря своим знакомствам пристроил сына в Калифорнийский университет, где тот закончил экономический факультет, продолжая заниматься спортом и даже выступая за университет на соревнованиях. Так как спортсменом он был старательным, то те соревнования выигрывал, из-за чего декан не забывал попросить за него у особо вредных преподавателей.
К окончанию университета его отец уже был сенатором. О его темных делах Кевин узнал тогда же и попытался влиться в семейное дело, параллельно работая в небольшой сети продуктовых магазинов по специальности для прикрытия.
Чуть позже женился на девушке, которая училась с ним в одной школе, но была младше на несколько лет. У них родился сын, Дэвид, и тогда Кевину казалось, что жизнь вошла в нужную колею. Работа, деньги, собственный дом, куда они переехали из подаренной родителями квартиры недалеко от центра города, новый черный джип под стать ему. Спорт, пикники с семьей и бар по пятницам с друзьями.
Вскоре отец лишился своего поста, не выиграв очередные выборы и тогда велел сыну заняться продажей оружие. Его поставщиками были ливийцы и русские, с которыми Кевин долго и упорно налаживал контакты и расширял рынок сбыта, постепенно отдалившись от дел отца и его подельников, и только в тот момент, когда у его родителя начались проблемы с полицией, понял, зачем всё это было нужно.
Ныне занимается тем же, всеми силами стараясь помочь отцу достойно выйти из сложившейся ситуации и заодно не упасть в грязь лицом самому.

Отличительные черты:
Рост - 186 см, вес 91 кг. На пальцах и руках мелкие шрамы, шрам на подбородке - неудачно брился в юности.
Руки полностью забиты татуировками, на спине распятие, на пояснице имя ребенка, на бедре правой ноги голова тигра, ниже на икре человек в маске, бросающий коктейль молотова. Над копчиком черная замочная скважина. Никто её не видел, кроме жены, как и стилизованные царапины от тигриных когтей на ягодице.
Волосы до плеч, собирает их в хвост или в брейды.
Занимаемая внешность:
David Beckham

Привычки:
Очень редко курит или выпивает, потому что привык бегать по утрам или вечерам.
Качается на тренажерах в собственном доме.
Если спит один, то всегда включает музыку в наушниках.
Если не лег до рассвета, то встречает его с кружкой кофе, после чего может и уснуть.
Всегда носит на голени маленький револьвер, остальное оружие по случаю.
Всегда читает новости по утрам и выспрашивает свежие сплетни у коллег.
Страхи:
Боится заразиться ВИЧ, гепатитом или заболеть другой мало излечимой болезнью. Боится высоты, если при этом их ограничивает только низкий парапет. Смотреть из-за стекла сорокового этажа вниз может долго и равнодушно.
Хобби и навыки:
Хобби Кевина - работа. Ему кажется, что он выработал у себя трудовую этику и не может долгое время бездействовать, всё время занимаясь чем-то.
Выезжает за город на выходных пострелять.
Общее описание:
Кевин из тех людей, о которых чаще всего говорят - себе на уме. Не в том смысле, что он кажется каким-то замкнутым, странным и молчаливым, хотя и таким его увидеть можно. Скорее, трудно разобраться в его замыслах и мотивациях. Он может задавать совсем отвлеченные вопросы, а потом составить из ответов абсолютно точные и верные выводы, нужные ему одному. И как окажется потом - не просто нужные, а необходимые, блягодаря которым он решил поставленную задачу.
Кевин не отличается особыми знаниями и глубокой эрудированностью, но есть несколько тем, интересующих его, и вот именно о них он может рассказывать долго, нудно и с мельчайшими подробностями. Зато хитер и сообразителен, нередко полагается интуиции.
В своих обещаниях аккуратен и осторожен: если вам кажется, что он с кандачка что-то решил и пообещал, то зря вы так подумали: Кевин сто раз успел все взвесить и обдумать, сделать заключение, а может даже извлечь свою выгоду или начать выстраивать какую-либо цепочку.
Глубокий, любитель долгоиграющих схем, но в силу своей подозрительности редко пользуется подобным. Он мог бы стать неплохим интриганом где-то в другой эпохе при каком-то королевском дворе.
Скуп на эмоции, а действия предпочитает громким словам.
Недоверчив, ревнив и придирчив, очень требователен к людям, но никогда не будет просить от кого-либо того, чего не может дать сам. И если он все же решил пустить кого-то в свою жизнь глубже поверхности, то обязательно потребует взаимности, но и сам станет верным преданным псом.

Есть ли у вас другие персонажи на нашей ролевой?
Нет -)
Связь:
Скину в личку -)
Пробный пост:

Пост

Зима неумолимо приближалась, а это значило, что наступало то самое любимое время года, которое обещало укутать тьмой и снегом любящих одиночество людей. Должно было пройти определенное время, чтобы понять, что удлиняющиеся ночи, безжалостно сокращавшие дни, вовсе не призваны погрузить тебя в пучину депрессий, страхов и постоянных переживаний. Темнота высасывала все силы только из дураков, которым вряд ли что-то могло помочь по жизни - так считал Адриан. Его темнота скрывала. Ее он считал своим союзником.
Он вообще по жизни испытывал странную симпатию к тем, кто обращался с ним из рук вон плохо. Возможно, он бы и не стал разводить демагогию, рассуждать о своем комфорте в определенное время года, если бы каждая зима уже около пятнадцати лет не подкидывала ему на плечи несколько интересных испытаний. Это было своего рода показателем: если к концу февраля все было в шатком, хрупком, но равновесии, то можно было постепенно выдыхать и расслаблять спину.
Последние несколько лет, с той самой расправы над конкурентами, Бартелу удавалось избежать срыва, не подставляться и оставаться на плаву. В этом году он ожидал сюрприза.
Встав утром затемно, он оделся и вышел, закрыв дверь своей съемной квартиры на все замки. На улице было мокро, сыро и вязко, капли жидкости стояли в воздухе, плотным туманом покрывая улицы. Адриан спрятал руки в карманы пальто и направился к парковке, расположенной недалеко от дома, заметив черную мелькнувшую у дома тень. Он как-то читал, что кошки веками адаптировались к жизни с человеком, учась мяукать и подстраиваться. Заради своей выгоды, не без этого, но у них это отлично получилось. А люди учились сосуществовать друг с другом от начала своих времен, но пока что не достигли высот успеха. Бартел усмехнулся своим мыслям и вспомнил, как шел однажды по шумной улице Бостона в такую же погоду, только вечером. Еще был моросящий дождик, люди шли в основном навстречу, а Адриан прятал половину лица под тонким шарфом и думал, что все эти жалкие людишки - серая масса. А он тут особенный. Он может убить или покалечить каждого из них. Он сильнее, а они букашки. Это приносило облегчение и трепещущее внутри удовлетворение для молодой, ломающейся под напором обстоятельств психики.
Забрав с парковки свою машину, Адриан на ней подъехал к дому. У него намечался небольшой переезд: квартиру в "Дрейке" он снял только на месяц, но искренне надеялся, что не задержится там дольше недели, потому с привычным - последние три месяца - местом обитания расставаться не собирался. Воровато оглядевший по сторонам, Бартел наклонился, с отвращением зачерпнув горсть мокрой, жидкой земли, ассоциировавшейся с чем-то вполне определенным, и размазал по номерам машины. Обогнув ее сзади, он повторил свои действия с тем же выражением лица, затем встряхнул расслабленной кистью несколько раз и вернулся в квартиру. Нужно было побриться и собрать кое-какие вещи хотя бы для вида.

"Дрейк" встречал прохладой. Не свежестью, бризом или безоблачным небом, а именно прохладой. Адриану показалось, что потоки легкого воздуха проникали даже под одежду, щекотали, щупали и оставляли свои неприятные следы. Так всегда бывало перед тем, как Бартел решался на что-то рискованное, но будоражащее кровь. Ему было интересно повидаться со старым противником. В этом был свой шарм, налет иронии и цинизма. А, главное, он действительно не знал, чего ожидать.
Оттянув ворот свитера, чтоб дать местному воздуху охладить себя, Адриан покрепче перехватил ручки сумки и улыбнулся проходящей мимо молодой девушке. У той на лице не проскользнуло и тени эмоций, что заставило Бартела скривиться: равнодушие он ненавидел. А, может, просто стрелки на брюках были неровными, потому что отглаживать их он ненавидел не меньше.
Долго ждать лифт не пришлось. Адриан сразу зашел и нажал кнопку нужного этажа. Двери уже готовы были дернуться из пазухов и сомкнуться, как вернулись на место: кто-то нажал на кнопку вызова лифта на этом же этаже. Так бывает.
Может, она поняла свою ошибку? Бартел снова усмехнулся, глядя на вошедшего, и тут все мышцы словно окаменели, оставаясь в том же положении.
На такую быструю встречу он не рассчитывал.
Лифт тронулся, увозя обоих вверх. Адриан молча смотрел, не в силах отвести взгляд и думая, где именно искать перемены на его лице. В сеточке мелких морщин или сжатых губах, а может во взгляде. Да, они оба стали намного старше, кто-то мог сказать, что они постарели, хотя сам Адриан никогда не задумывался, сколько Дастину лет. Просто тогда для себя он решил, что Кейн состоявшийся. Именно так.
Из оцепенения вывел звоночек, оповещающий, что они прибыли на конечную станцию своего пути. Бартел слегка сощурился и попытался глазами с ним поздороваться. Тот мог решить, что Адриан пришел по его душу, платить по счетам или мстить. Но он вряд ли считал, что контрабандист будет действовать по такой глупой схеме. Они ведь уже знали друг от друге кое-что.
Бартел вышел первым, поворачиваясь к Дастину спиной. Под одеждой не было видно, как она напряжена, но нужно было двигаться непринужденно. Нужно было показать: он настроен поговорить. Для начала. Адриан старался, заставлял пальцы не подрагивать, доставая ключи из кармана и подходя к нужной двери. За время, когда он еще только поднимался по своей "карьерной лестнице", подельники обучили его некоторым полезным талантом. Например, он умел обращаться с отмычкой. Профессиональный медвежатник бы из него вряд ли вышел, но дрожащая в руках распрямленная скрепка выглядела гармоничнее, чем дергающийся ключ.
Адриан выдохнул, мысленно послал себя в страну небреющихся кактусов, открыл дверь и повернулся к Дастину, приглашающе приподняв брови.