Chuck Berry - Johnny Be Good

внешний вид

С каким-то даже упоением я ждал сегодняшний вечер. И дело даже было не в том, что сегодня пятница, последний рабочий день, а в том, что именно этим вечером я должен был встретиться с Эмили – своей старой знакомой, лучшим другом в женском обличье, и посмотреть реслинг в местном баре, где мы оба уже прослыли завсегдатаями. Я, конечно, очень любил реслинг, но интерес еще состоял в том, что каждый матч мы спорили с девушкой на желания и по обыкновению проигравшим оказывался именно я. Но вот уже сколько времени втайне надеюсь, что мне повезет и выдастся прекрасная возможность отомстить Кронски за все ее издевательства. Очень бы хотелось, чтобы сегодня она осталась с носом. А я посмеюсь. От души.
Закончив все дела в автосервисе, переодеваюсь и еду домой, чтобы принять душ и привести себя хоть в какое-то подобие порядка. Открываю дверь в квартиру, сразу же направляюсь к холодильнику и обнаруживаю там недоеденный сэндвич. Да, дела плохи, а жрать дико охота. Но и на том спасибо. Быстро запихиваю бутерброд в рот, жую и бросаю быстрый взгляд на часы. У меня осталось всего сорок минут до встречи. На ходу снимаю с себя футболку и прочие детали гардероба, запрыгиваю в душ и привожу себя в чувства. Выйдя из ванной, минут пять бегаю по квартире в поисках чистых джинсов, наконец, обнаруживаю пропажу, быстро напяливаю их на себя, достаю из шкафа чистую футболку, накидываю пиджак. Теперь осталось только добраться до нужного места. Выключаю свет, закрываю квартиру, вприпрыжку добираюсь до своей машины. Запрыгиваю в Додж, врубаю на всю Чака Берри, завожу двигатель, срываюсь с места и выезжаю на трассу. Попутно закуриваю, постукиваю пальцами по рулю и дергаю головой из стороны в сторону. Настроение отличное и я весь в предвкушении сегодняшнего замечательного вечера.
Занимаю место на парковке, выключаю магнитолу, глушу движок, выхожу из машины. Ставлю на сигнализацию и, пританцовывая, двигаю в сторону главного входа. Мне еще предстоит дождаться Эмили. Впрочем, осталось недолго. Подхожу ко входу, останавливаюсь чуть в сторонке, чтобы не мешать другим людям проходить. Поднимаю голову, вижу, как ко мне направляется Кронски, лучезарно лыблюсь. Действительно рад ее видеть, кроме шуток, представляете? Она с разбегу кидается мне на шею, а я обнимаю крепко, чуть приподнимая от земли.
– Прям светишься от радости, – усмехаюсь, отпуская девушку. – Ты правда захочешь променять это уютное местечко на шумные трибуны, а? – хитро скалюсь и заговорчески прищуриваюсь. Пропускаю даму вперед, сам топаю следом. Поднимаю руку вверх, приветствуя Валентина. Старый чертяка, как всегда счастлив, что мы к нему зашли. – Рассказывать особо нечего. Сама знаешь, почти сутками торчу на работе, а вот что ты поведаешь, мне интересно, – жестом приглашаю Эмили присесть на наше излюбленное место. – У тебя всегда в запасе куча самых разных историй. Валяй, удиви меня, – смеюсь, усаживаясь напротив Кронски на удобный диванчик, готовый выслушать, куда она вляпалась на этот раз.

Это место я не променял бы ни на что на свете. В этом баре было настолько уютно и привычно, все здесь настолько казались своими, какими-то родными, что не хотелось искать чего-то нового. Бродить по городу, изучая разные новинки, бары, пабы, рестораны. Валентин создал замечательную атмосферу, наверное, именно поэтому в его заведении всегда так много постояльцев, тех, кто приходит сюда каждую пятницу и бывает по выходным. Нет, конечно, если бы мне выпала удача и я достал бы билеты на матч Майка Тайсона или Роя Джонса с кем-нибудь, я бы не задумываясь отправился на трибуны болеть за любимых боксеров. Но такой возможности у меня не будет никогда, поэтому это местечко мне по вкусу.
– Знаю, – буркаю в ответ на слова Эмили. А что мне делать? Себя обеспечивать надо, ибо просить деньги у семьи мне как-то совсем не хочется. Есть еще Кэролайн, которую нужно поднимать на ноги. – Но без работы я окажусь на ближайшей свалке. Ты же не будешь меня подкармливать время от времени, я тебя знаю, – смеюсь, решая перевести разговор в шутку.
Оно и к лучшему. Как-то сейчас мне совсем не хотелось делиться своими проблемами и нагружать девушку. Ни к чему все это. Мы ведь пришли развлекаться и веселиться, а не тухнуть от скуки и тоски, потонув в житейских проблемах. Разумно сразу закончить не очень-то приятный разговор. Тем более, что Валентин уже принес отменную выпивку. Знает, старый черт, чем нас задобрить. Шотландский виски это просто настоящая мечта. Наполняю стакан Кронски, плескаю напиток в свой, делаю пару глотков и понимаю, что практически доволен этой гребаной жизнью. Достаю из кармана пачку сигарет, сую одну между губ, прикуриваю и жадно затягиваюсь. Для полного счастья мне нужно совсем немного.
– Вэл, будь добр, оформи мне чего-нибудь пожевать. Жутко есть охота, – обмениваюсь с хозяином бара жестами. И так все понятно без слов, ни к чему еще тратиться на болтовню. Отхлебываю еще виски и чуть не давлюсь, когда слышу откровения Эмили. Да ладно? Вот тебе новости. – Ты шутишь? – быстро моргаю и переспрашиваю, так как, чем черт не шутит. Зная ее тягу к черному юмору, малодушно подумываю о том, что она решила меня разыграть. – Это с каких это пор у тебя появились психические отклонения? – искренне удивляюсь, отставляю стакан в сторону, снова жадно затягиваюсь дымом и стряхиваю пепел в пепельницу. – Раньше ничего подобного у тебя не замечал. Ты уверена, что бабушка в себе? – логичный вопрос. Конечно, никого не хочу обидеть или задеть, но для того, чтобы нанимать психотерапевта, нужны серьезные причины. Как-то за Кронски не наблюдалось слишком неадекватного поведения. Или я просто слишком к ней привык?

Раньше Эмили не говорила мне, что у нее есть какие-то проблемы или, как она назвала их, отклонения. Да и сам вроде никогда прежде не замечал, чтобы с ней было что-то не так. Ну, да. Ведет себя вызывающе, грубит, хамит периодически, творит что хочет и когда хочет. Но разве это признаки неадекватности? Многие так делают, что, теперь всех их к психиатру вести? Глупость какая. Ей богу, не понимаю, в чем дело, но когда девушка пускается в объяснения, до меня доходит суть дела. Она задает вопрос про часы, задумываюсь, приподнимаю левую бровь, вспоминания, как давно их видел, понимаю, что, черт возьми, совсем недавно заметил, что они куда-то внезапно запропастились. Искал долго, обрыскал всю квартиру, полазил по сервису, даже спрашивал у матери, быть может, оставил их у нее, но нет. Пропажа так и не нашлась. А тут как-то слишком уж подозрительно Кронски спрашивает про них. Она берет сумку, открывает ее и извлекает оттуда мои часы. Быстро моргаю, пытаясь сообразить, что только что произошло и чуть приоткрываю рот в изумлении.
– Ух ты, – только и могу вымолвить, все еще пырясь то на девушку, то на свои часы. Я даже не заметил, как она смогла их умыкнуть. И когда успела, главное. Честно, очень удивился подобному раскладу. – Эвона как бывает, – снова бормочу что-то бестолковое, тянусь к стакану, дабы запить все это дело виски. Докуриваю сигарету, тушу ее в пепельнице, тыльной стороной ладони вытираю губы. Тянусь за часами, пытаюсь отобрать. По всей видимости, это будет не так просто. Эмили совсем не хочет возвращать их назад. Да что за черт. – Эй, раз уж решила вернуть, так возвращай с концами, – слабо улыбаюсь, тяну на себя часы, все-таки выуживаю из цепких пальцев девушки. Надо же как оно в жизни случается. – И давно у тебя комплекс Соньки золотой ручки? – тут же напяливаю часы на запястье, откидываюсь на спинку диванчика.
Интересная особенность, на самом деле. Честно говоря, далеко не спец в таких вопросах, но что-то обо всем этом слышал. Кажется, болезнь зовется клептоманией и имеет несколько форм развития. Наверное, у Кронски уже самая последняя и фатальная из всех имеющихся форм. Вот те нате. Так живешь, никого не трогаешь, а потом оп и все. Твоя близкая подруга оказывается патологической воровкой. Чем дольше живу на этом свете, тем больше удивляюсь всему, что происходит. Впрочем, по сути, особой проблемы не вижу. Ну, как по мне. Общаться с ней из-за всего этого не перестану, было бы слишком глупо, какой же я тогда друг. Единственное, что у самой девушки могут быть серьезные последствия после вот таких вот закидонов. Именно поэтому начинаю понимать ее бабушку.
– Ты только отсюда не умыкни какую-нибудь перечницу, ладно? – усмехаюсь, придвигаясь поближе к столу и допивая виски из своего стакана. – А то совсем не охота провести ночь в обезьяннике из-за такой ерунды, – широко и добродушно улыбаюсь, снова переводя разговор в шутку.
Мне совсем не хочется, чтобы Эмили грузила себя по этому поводу. Не хочется, чтобы чувствовала себя неловко или чего-то смущалась, хотя понимаю, все это далеко не в ее характере. Я же ее друг, со мной она может поделиться всем, чем только пожелает. Даже вот такими вот интересными и необычными вещами.

Выслушиваю Эмили и на какое-то время задумываюсь обо всем этом. Ничего же не бывает просто так, верно? Значит, должны быть какие-то логичные причины этой патологической кражи. Вот она сказала, что после развода с мужем все ухудшилось. Значит, стресс и нервы влияют на то, что она вечно тянет руки к чужому. Вот только результат-то уже есть и вряд ли его можно исправить без помощи профессионала. Я, конечно, могу потрепаться об этом с Кронски, как-то попытаться помочь, но не смогу. Потому что на мои слова реагировать она не станет. Кивнет головой и тут же сопрет какую-нибудь брошь на кофте некой дамы. Тут нужен тот, кто разбирается во всех этих психологических штуках. Наверное, поэтому ее бабуля решила записать девушку на прием.
– Ага, так перечницы не в твоем вкусе, да, красавица? – смеюсь, снова попутно закуривая и откидываясь на спинку дивана.
Вот точно. Как сорока. Кажется, эта птица любит все блестящее и яркое. Значит, Кронски обычно тыбрит кольца, цепочки, брошки, часы, серьги и прочую подобную лабуду. Боже, да на всем этом же озолотиться можно, если распродать все барахло. Но, видимо, об этом девушка даже не помышляет. Судя по тому, как мне пришлось вырывать из ее цепких пальцев свои же кровные часы, стащенные вещи она не возвращает, да и, в принципе, никуда не девает. Ей спокойнее, когда они лежат в ее комнате на своих местах. Какая интересная болезнь, а. Правда, мне бы такую не хотелось. Наверное, будет не очень приятно, когда вдруг нагрянут копы и увидят в комнате Эмили сокровищницу дядюшки Скруджа.
Мельком поглядываю на экран, где уже начали показывать реслинг. Особого внимания не уделяю, предпочитая разговаривать с девушкой, пить виски и чуть ли не абстрагироваться от телевизора. Реслинг я не так люблю, как бокс. Считаю, что там все подстроено и наигранно. А вот бокс это другое. Там все по-настоящему. Там мужики честно колотят друг друга по морде, доказывая свою силу и отстаивая свои титулы. Вот это настоящий спорт. Эх, хотел бы я хотя бы раз в жизни попасть на бой Роя Джонса младшего. Жаль только, что это всего лишь мечта.
– Ты правда теряешь интерес к вещи, когда тебе позволяют ее взять? – приподнимаю левую бровь, усмехаюсь. Жадно затягиваюсь, стряхиваю пепел в пепельницу, заинтересованно смотрю на Эмили. – И тебе становится все равно, что она красивая, блестящая и яркая? – сдвигаю брови на переносице, внимательно гляжу на девушку, ожидая ответа. – Нет, серьезно, что ли? – никак не могу понять, почему так происходит. Что, патологическим клептоманам не нравится, когда любую вещь можно просто взять, а не украсть? Видимо, сам процесс доставляет им удовольствие.

Нет, ну, охереть. С клептоманами жизнь меня еще ни разу не сводила, серьезно. И я никогда бы не подумал, что один из моих друзей мог бы им являться. Ан нет. Смотрите. Передо мной сидит Эмили, которая тащит себе в карман все, что плохо лежит. И, наверное, я бы ее осуждал, ибо меня не так воспитали, за свою жизнь я не украл ничего, даже какой-нибудь машинки в детском саду или конфеты из кондитерского магазина, но ведь, по сути, она не виновата, верно? Этот процесс у нее происходит на подсознательном уровне. Она всего лишь патологический воришка, совершающий преступление бессознательно. Тогда какой с нее может быть спрос? Ну, по крайней мере, для меня? Хотя работники полиции явно уже давно заинтересовались ее персоной. Зуб даю.
– Это прокатит, если ты умыкаешь что-то у знакомых, друзей или еще кого-нибудь, – задумчиво выдаю, втягиваю носом запах принесенной мне еды. Черт, я такой голодный, что сожрал бы сейчас даже мамонта. – Но что делать, если твои руки загребают что-нибудь из магазинов, например? – накидываюсь на пищу, жую и мысленно благодарю небеса за то, что послали мне эту райскую еду. – Ты же не сможешь подойти к кассе и спросить, можешь ли ты взять, допустим, золотую цепочку или часы «Ролекс», верно? – поглядываю на девушку, пытаясь разобраться, правильно ли мыслю.
Дергаюсь, когда Кронски заявляет, что за ней уже неделю гоняются копы, вскидываю бровь, нагло улыбаюсь, качаю головой, снова сосредотачивая свое внимание на еде. Так и думал. Учитывая, что она тырит все, что плохо лежит, рано или поздно она должна была попасться легавым на удочку. Очень даже логичный исход ситуации. Правда, проблемы с законом никого до добра не доводят. Главное, чтобы ее не упекли за решетку, ибо в таком случае я очень сильно расстроюсь. Ну, или мне придется двинуть этому лейтенантику по морде, чтобы тоже отправиться в лагеря и сидеть в одной камере с Эмили. Только вот это не слишком уж хорошее будущее для нас обоих.
– И сколько ты планируешь бегать от копов? Всю жизнь? – усмехаюсь, доедаю свою порцию, отставляю тарелку, делаю глоток виски, закуриваю. – Моя ставка против твоей. Посмотрим, кто на этот раз из нас двоих одержит победу, – хмыкаю, выпуская дым из легких.
Мне прекрасно известно, что обычно проигравшим оказывался я. Сколько бы мы на кого ни ставили, абсолютно всегда победу одерживала Кронски. Но что-то подсказывало мне, что именно сегодня она облажается. Именно поэтому я поставил против нее. Посмотрим, чем закончится этот вечер. Но в случае ее поражения, чувствую, обоим будет очень весело.

Естественно, ей совсем не хочется скакать, как пони, избегая стычек с копами. Я вообще не знаю таких людей, которые получают кайф от беготни, попав в опалу служителей правопорядка. Это ж надо быть настоящим мазохистом, черт возьми. У меня самого имелись некоторые проблемы с законом. Часто попадал в участок за хулиганство, мордобой, нарушение спокойствия мирных граждан. Ну, а что поделать, если я никогда не мог пройти мимо, если где-то поблизости происходит несправедливость. Такой уж гребаный характер. Правда, папаша частенько вытаскивал меня из задницы, внося кругленькую сумму. Нет, меня совсем это не радовало, и при каждом случае я клятвенно заверял, что все верну. Ну, да. Кажется, только если с первой пенсии.
– Ну, или до мексиканской. Там, говорят, все проще, – шучу в ответ, пытаясь разбавить напряженную обстановку. Где тема про легавых, там всегда напряженка. Впрочем, иногда это оказывается неплохой темой для пошутить. Они ведь действительно порой бывают очень смешными. А некоторые даже тупыми. И от этого еще больше становится смешнее. Настороженно поглядываю на Эмили, таща из пачки сигарету и попутно закуривая. – Давно у тебя начались проблемы с законом? – на какое-то мгновение мне стало совсем стыдно, потому что я совсем перестал интересоваться жизнью своей подруги. Ничего не знал о ее клептомании, понятия не имел, что за ней вовсю гоняются какие-то странные копы, мечтая засадить ее за решетку. Слишком много пропустил, впахивая в чертовом автосервисе. Надо бы почаще в люди выбираться. И с Кронски видится почаще. А то оглянуться не успею, как она разобьет кому-нибудь голову или выскочит замуж. От этой мадам ожидать можно было чего угодно. – Ну-ну, Кронски, не будь так уверена, – ехидно улыбаюсь, прикладываясь к сигарете. – Этот малый не так плох, так что твоему Сина уже предрешено валяться где-нибудь за рингом и почесывать ушибленные места, – хмыкаю, полностью уверенный, что сегодня победа будет за мной.
Впрочем, мог я и ошибаться, потому что статистика указывала именно на это. Каждый раз я ставил против Эмили и каждый раз проигрывался по-крупному. Мне это даже надоело, но я вовсе не виноват, что этой дамочке так крупно всегда везет. Вон, даже от копов с легкостью ушла. Мне бы ее везение, проблем бы стало меньше в разы.

Конечно, про мексиканскую границу я пошутил. Это кто же в здравом уме будет сигать через заборы? Хотя… зная Кронски, могу дать голову на отсечение, что она вполне способна вытворить что-нибудь эдакое. Она способна даже подорвать ко всем чертям этот забор и походкой баронессы перейти границу, извещая всех в рупор «але, народ, я пришла». Но лучше бы не стоит. Вообще, мне бы хотелось, чтобы у нее не было проблем с законом. И хотелось бы как-то ей помочь, что ли. Все-таки друг как-никак. Но куда там. Раз она тащит все в свое гнездо, как ворона, я тут бессилен. Не ходить же за ней по пятам и не бить по рукам всякий раз, как замечу, что она прет что-то из чужого кармана или же из магазина. Да и я ей совсем не папочка. А за излишнюю заботу к ее персоне, боюсь, она огреет меня какой-нибудь шваброй по голове. Она может, я знаю.
Отрываюсь от своих мыслей, зыркаю в телевизор. Вот да. А я говорил, что ее Сина ляжет в этом бою. Оттого и реслинг не люблю. Слишком все наигранно и неправдоподобно. Валяются огромные мужики, дубасят друг друга советскими табуретками по башке, выбивая оставшиеся мозги, и жизни радуются, заполняя карманы бабками. То ли дело бокс. Вот там да, там накал страстей, непонятный исход, напряженные моменты. Бывает, до конца не разберешь, каким будет итог боя. Интересно болеть и смотреть. А не то, что эта херовина бутафорская.
О, а вот и самое интересное. Эмили, наконец, поняла, что ее любимчик сдает позиции. В ту же минуту этот громила оказался лежащим на ринге, а я уже нагло ухмылялся, предвкушая извержение вулкана Кронски и последний день Помпеи. Да, сейчас точно будет шоу. Повезет еще, если эта мадама не разнесет тут половину бара. Гнусно хихикаю, наливаю себе виски и делаю пару глотков, чтобы успокоиться и не получить парочку увесистых тумаков от этой взбалмошной особы за то, что бессовестно ржу над ней. Нет, я не боюсь, просто злить ее еще больше совсем не хочется. Мало ли, чего. Это ж настоящий Везувий, готовый обрушиться на головы всех присутствующих в любой момент.
– Ладно-ладно, спокойно. Завелась-то, – усмехаюсь, дергая девушку, чтобы она присела. – Ты так орешь, будто тебе в магазине сдачу недодали, – смеюсь, отставляя пустой стакан в сторону. Смешная она все-таки. Такая эмоциональная. Смех смехом, а ходить неделю с фингалом мне совсем не хотелось. Поэтому я разумно решил оставить желание на потом, чтобы подобрать удачный момент. Сейчас было слишком рискованно загадывать что-нибудь провокационное, учитывая эмоциональное состояние Эмили. – Ну, что, Сонька золотая ручка, допивай свой виски, и валим отсюда, да? – роюсь в карманах в поисках бумажника и мельком поглядываю на блондинку. – Желание будет позже. Как-нибудь подберу подходящий момент, и тогда уже не отвертишься, – улыбаюсь во все тридцать два зуба, оставляю на столе пару купюр, прячу бумажник обратно в карман пиджака. Отличный получился вечерок. Люблю посидеть с Кронски. Всегда поднимет настроение своим потоком матюгальника в сторону несчастной плазмы. Даже уходить не хочется, честное слово.

Естественно, без угроз не обошлось. Впрочем, я и не надеялся на милость со стороны Эмили. Эта особа совершенно не знала, что такое вежливость и хорошие манеры. Куда там. Обматерить с ног до головы, огреть битой по башке и закатать в асфальт – вот это да, это она с радостью. Просто опа, Кронски стайл. Но, наверное, она была бы не собой, если бы была любезна и мила. Слабо могу себе представить подобное. Точнее, совсем не могу. Эта хамоватость и некоторая мужикастость была ей очень даже к лицу. В этом вся она, что уж говорить.
Хмыкнув на ее угрозу, я встал со своего места и, подождав эту мадаму, отправился прочь из бара. Совсем не страшно, тем более, что ее угрозы постоянно сыпались на меня, как снег на голову. Иногда даже приходилось получать, но как-то все равно не убедительно, потому что она всего лишь хрупкая девушка. Вряд ли способна причинить мне боль. Конечно, если не огреет по башке ломом. Тогда-то, наверное, я и начну бояться.

Кажется, месяц прошел с той самой встречи, как Сина облажался по полному разряду. Я как всегда погряз в работе, да и за последнее время как-то работы в автосалоне поприбавилось, отчего я даже не смог часто бывать у матери. Зато появились деньги. Это, несомненно, плюс. Месяц беспощадного впахивания на начальство, отличное качество работы и вуаля. Пару дней отгула. Это как раз то, что мне так требовалось. Отдыхать-то тоже когда-то надо. Недолго думая, я сразу же звоню Эмили и назначаю встречу в нашем любимом баре. На этот раз мы проведем вечер за просмотром боксерского боя, что намного интереснее и захватывающе. Плюс ко всему надо бы осуществить желание, которое девушка задолжала мне с прошлой нашей встречи.
Приодевшись, усаживаюсь в машину и отправляюсь по назначенному адресу. Дорога занимает немного времени, я паркуюсь, высовываюсь из авто и направляюсь ко входу. Издалека замечаю, что Кронски уже на месте, улыбаюсь и машу ей рукой.
– Рад тебя видеть, – светясь от счастья, произношу, обнимая девушку и слегка приподнимая ее от земли. – Готова делать ставки на сегодняшний бой, а? – хитро подмигиваю, практически уверенный, что она согласится. Ну, это же интересно и весело. Никогда не знаешь, кто из нас двоих выиграет пари. Хотя в этом я погорячился. Обычно неудача сваливается именно на мою голову. Но, может быть, мне повезет и сегодня?

Отредактировано Josh Hunter (2013-11-18 21:34:32)

Все как обычно. Ничего примечательного. Обычный вечер, та же компания. Забавно, но я тут поймал себя на мысли, что с Эмили мы виделись стабильно раз в месяц. Будто бы специально. Проходит небольшой промежуток, мы встречаемся и делимся произошедшими событиями. Нарочно и не придумаешь. Но, на самом деле, это даже хорошо. Правда, я бы предпочел встречаться чаще, но, увы, и у нее, и у меня свои какие-то планы, которые никак не позволяют вырваться на свободу.
Мы оказываемся в баре, немного проходим и занимаем места. На этот раз совсем не те, что обычно. Да что там. На этот раз в баре как-то совсем все по-другому. Даже Вэл куда-то подевался. Быть может сегодня не его смена? В любом случае, мне будет его не хватать. Хороший мужик, да и с ним можно поржать над эксцентричной Кронски, плюющейся слюной и грозящейся разнести тут все в округе при просмотре очередного напряженного матча. Усевшись на положенное место, понимаю, что, кажется, бой будет немного позже. Ладно, ничего. Посидим, подождем. Поговорим о жизни и о том, что у каждого случилось за этот месяц. Интересно, эту занозу еще не поймали копы?
– Да хорошо вроде. Главное, без происшествий, – усмехаюсь, поглядывая на девушку. – За хорошую работу меня даже удостоили пары дней отгулов, – конечно, вряд ли это действительно интересная и важная для Кронски информация, но другого рассказать я не мог.
Пока в моей жизни не случилось ничего такого, что стоило бы повышенного внимания. Дни сменялись днями, недели неделями, я работал в автосервисе, заглядывал иногда к матери, играл с сестрой. Все обыденно, без приключений. Такая жизнь явно не по вкусу этой мадаме. Она вон бегает от легавых, крадет вещички, перебранивается с бабушкой. Красота. Наверное, и я бы хотел чего-нибудь подобного, какого-то движения, новых эмоций, но, увы, пока было затишье, чертов штиль. Главное, не сгнить в этом болоте спокойствия и тишины, в самом деле.
Приносят меню, мы оба делаем заказ. Здесь вроде бы готовят весьма неплохо, да и количество блюд впечатляет, выбор большой. Закончив с изучением меню, называем официанту блюда и остаемся вдвоем. Я уже готов слушать разные истории из жизни девушки, потому что точно знаю, что за этот месяц с ней случилась масса всего интересного.
– Простуду подхватила? Говорят, какая-то зараза недавно по городу бродила, – пожимаю плечами, глядя на Кронски. Нет, правда. Я по радио как-то слышал, когда чинил карбюратор старенького Мерседеса. – Сейчас-то все в порядке? – улыбаюсь, тащу из кармана сигареты, закуриваю. Прости, Эмили, ты знаешь все мои привычки. – Как дела с копом? Он еще не сажал тебя в обезьянник? – смеюсь, стряхиваю пепел в пепельницу. Нет, ну а мало ли. Всякое бывает. Может, за этот месяц блондинка уже успела отмотать срок. Пусть не большой, но все-таки. По крайней мере, я должен это знать. Будет новый повод для стеба над этой неуемной особой.

Да, шутку про заразу я оценил. Даже поулыбался, как кретин. Нет, на самом деле вышло здорово. И самокритично. Даже сама Кронски понимала, какая она зараза и сколько головной боли приносит окружающим людям. Но те, кто ее искренне любят, принимают такой, какая она есть. Например, я. Даже не представляю, что будет, если ее поменять, попытаться сделать нормальную девушку. Нет-нет-нет, совсем. Кто тогда будет орать во всю глотку «СИНА, ТВОЮ Ж МАКОВКУ ВО ВСЕ УГЛУБЛЕНИЯ, Я НА ТЕБЯ ПОСЛЕДНЮЮ ДЕСЯТКУ ПОСТАВИЛА! ВСТАВАЙ, ЖИРНЫЙ КУСОК ДЕРЬМА, ИНАЧЕ Я ТЕБЯ САМА ПРИКОНЧУ КО ВСЕМ ЧЕРТЯМ!»? Кто будет отвешивать мне смачные оплеухи, убегать от копов, вваливаться без стука и предупреждения к кому-нибудь в дом? Это же невозможно. Вот именно в этом-то и есть вся Эмили. Другой такой нет и слава богу. Город бы не пережил подобной катастрофы. Ладно-ладно, шучу. При наличии бомбоубежища вполне можно было бы спастись.
– С понедельника уже выходишь на работу? – уточняю, кивая официанту, который уже принес заказ. – Небось, совсем не хочется, да? – улыбаюсь, весело поглядывая на свою подругу.
Перекинувшись парой слов, мы принялись уплетать принесенную еду. Я жевал прожаренный стейк с картошкой, Кронски ковыряла салат. Как выяснилось немного позже, бой будет не новый, а повторный, причем, даже тот, который я видел собственными глазами, поэтому в этот раз наш с девушкой спор не состоится. Смысл держать пари, если оба знают исход матча, верно? Добив свою порцию, прошу официанта принести мне двойной виски, благодарю кивком головы, снова тянусь к сигарете. После еды покурить самое то. Очень приятное ощущение расслабленности и радости. Нет, серьезно вам говорю.
И вот тут я обомлел. Ей богу, чуть не проглотил эту самую сигарету. Когда Эмили задала мне вопрос, в голове моей стал происходить мыслительный процесс, и когда он завершился, я четко понял, что она права. Эта девчонка еще ни разу за весь вечер не матернулась. Не обругала официанта, не фыркнула на меня, не хваталась за колюще-режущие предметы и не лупасила ладонью по столу в приступах возмущения и негодования. В чем дело? Может, она еще до конца не выздоровела? Или у нее вообще жар? Быть может, какая-нибудь африканская лихорадка ходит по городу и это первые признаки заболевания? Я даже обеспокоился поначалу.
– И действительно. Что это с тобой Кронски? Неужто решила встать на путь истинный? – смеюсь, прикалываясь над подругой. Жадно затягиваюсь, выпускаю дым, осматривая девушку любопытным взглядом. – Да, нравится. Так ведь всегда было! – напоминаю ей о прелести наших взаимоотношений. – С чего такие перемены, колись, – подмигиваю, хитро щурюсь и делаю пару глотков только что принесенного мне виски. Ну, же, Эмили, рассказывай, что на тебя так повлияло, не играй на моем любопытстве.

Твою мать, да неужели это сейчас Кронски сидит передо мной? Окидываю ее удивленным взглядом, недоверчиво зыркаю, вздыхаю. Нет, вроде она. Тогда какого черта она сейчас несет эту сентиментальную, ванильную ересь? Боже, меня же сейчас стошнит. Надо же и о других думать, не только о розовых пони, плюшевых сердечках и милых ангелочках у себя в голове. И тут она еще отвечает, что становится другой и меняется. Все. Это крах всего просто. Сейчас начнется буран, землетрясение и цунами, объявят экстренное положение и эвакуируют всех на Тибет. Нет, я серьезно, что-нибудь да должно случиться. Не может сама Эмили Кронски нести этот глупый девчачий бред. Она же другая! Как же я негодую!
– Воу-воу, Эмс, у тебя точно нет температуры? – мне страшно, я больше ей не доверяю.
Недоверчиво пырюсь на девушку, глотаю виски, ставлю стакан на стол, быстро моргаю. Может, ее еще лихорадка не отпустила, а? Побочный эффект от лекарств там или еще что-то в этом роде. Слишком уж она какая-то… типичная баба? О, нет, я отказываюсь в это верить, ну. И тут пришло время охуеть. Мало того, что она собралась меняться ради какого-то хмыря, так еще этим хмырем оказался коп! Вашу мать, коп! Это уже совсем ни в какие ворота не лезет. От возмущения давлюсь дымом, тушу сигарету, сдвигаю брови на переносице. Конечно, понимаю, что не имею права указывать и лезть в ее жизнь, но она хотя бы понимает, что делает? И вообще. Я не представляю себе это стихийное бедствие в фартучке, скачущую на кухне и строящую из себя примерную, идеальную девушку. Это ж умереть не встать. Может, ее забрали инопланетяне и хорошенько обработали ей мозг? Не может человек в здравом уме и трезвой памяти вести себя, как неадекватный псих. Иначе я считать не мог.
– Ты серьезно? Кронски, кажется, ты двинулась крышей, – усмехаюсь, качаю головой, гляжу на тлеющую в пепельнице сигарету.
Она продолжает рассказывать про то, как они друг за другом бегают, что она украла у него полицейский значок и что он дико ей нравится. Все. Баста. Моему удивлению и шоку не было предела. У меня вообще в голове не укладывалось, как клептоманка может крутить шуры-муры с копом, мечтающим посадить ее в обезьянник. Это же абсурд чистой воды. Хмыкаю, но тактично молчу, дабы не обидеть подругу. Тут как-то кстати вспоминаю про желание, которое мне задолжала Эмили еще месяц назад, когда мы имели честь видеть падение ее любимого Сины. Кажется, пришло время отдать должок, Кронски.
– Помнишь, ты проиграла мне желание? Сиди смирно, – усмехаюсь, чуть пододвигаюсь ближе и касаюсь губами губ блондинки, искренне надеясь, что за подобные выкрутасы она не снесет мне башку.
Честно, ничего такого, никаких чувств с моей стороны и ахов-вздохов за ее спиной. Просто мне захотелось проверить, насколько же эта мадам сбрендила. Конечно, способ своеобразный, зато убедиться можно наверняка. Главное, чтобы не пошло все по известному маршруту. Хотя в любом случае уже слишком поздно что-то менять.