Заграбастав со стола ключи от квартиры, сигареты и клочок бумаги, Райт вышел из дома и отправился по намеченному маршруту. Засунув сигарету в зубы, он быстро перебирал ногами и думал, верно ли он поступает. Правильно ли то, что сейчас он бодрым шагом направлялся к своему прошлому? Он и сам этого не знал наверняка. Слишком много воды утекло с тех пор. Два года, два чертовых года он не знал о ней абсолютно ничего: где живет, с кем живет, чем занимается. Никакой информации, а тут совершенно недавно увидел ее физиономию в газетной статье о какой-то группе. Мило. И, блять, все бы ничего, если бы в груди не екнуло. Походив вокруг да около, пару дней помучавшись, Дилан все-таки решил найти ее адрес и увидеться. Зачем? А вот об этом он как раз совсем не подумал. Ровно так же, как не подумал, что скажет при встрече. «Привет, любимая, я соскучился, как твои дела?». Бред. Полнейший абсурд. Впрочем, по-другому у них никогда и не было. Вечно какой-то гребаный психодел.
Остановившись посреди улицы, парень жадно затянулся, извлек из кармана куртки огрызок бумаги и снова вцепился глазами  в набор букв. Еще пару кварталов и он будет на месте. Главное, не сдрейфить в последний момент. Чертыхнувшись про себя, он снова продолжил путь, засунув руки в карманы джинсов.
Ну, вот и все. Он как раз возле нужного подъезда. Осталось только войти, подняться на этаж и постучать в дверь. Блять, и что будет, когда она откроет? Что он скажет? Мать вашу, да какого черта он вообще приперся сюда? Что-то выяснить? Глупо и никому не нужно. Напомнить о своем существовании? А смысл? Самое забавное, что они оба все еще находились в браке друг с другом. И сейчас, даже в этот сраный момент на безымянном пальце Райта, впившись в кожу, было золотое кольцо. Кажется, все настолько смешно, что можно было бы снять дешевую комедию, если бы, конечно, все на самом деле не было бы так грустно.
Молодой человек поднимается по ступенькам, останавливается возле квартиры, снова тащит из кармана замызганный клочок и сверяет номер. Точно. Это здесь. Сглатывает нервный ком в глотке, шумно выдыхает, делает шаг вперед. Три уверенных стука в дверь. Ну, вот и момент X. Открывай, родная, прошлое снова стучится в твою жизнь.

Переминаясь с ноги на ногу, как гребаный школьник, ждущий свою первую любовь, какую-нибудь Кэтти Дрю, возле главного входа, Райт стоял возле двери своей пока еще жены и проклинал все на свете. Нет, ему, конечно, очень хотелось увидеть ее, ну, там старые чувства, ностальгия и прочая дрянь, но он не был уверен, что поступает правильно. Он даже не мог объяснить логически, на кой хер поперся сюда. Впрочем, объяснение все-таки было, кривое, откровенно говоря, зато правдивое. Дилан – поехавший кретин. Можно списать все именно на это.
Открывать ему явно не желали, именно поэтому парень уже малодушно стал помышлять о том, что пора рвать отсюда когти. Его душевный романтический порыв никто не оценил, наоборот, суки, пресекли на корню, и чтобы не нажить себе еще больше проблем, логичней было бы унести свою задницу прочь от этого места. Но нет, куда там. Мы ж упрямые, как стадо баранов. Будем стоять до последнего. Как только за дверью послышались шаги, его передернуло, он снова сглотнул этот чертов противный ком в глотке и остановился на одном месте, как вкопанный. Внутри все запрыгало и заскакало от предвкушения. Только вряд ли это были милые и добрые чувства. Не в этой истории. Кашлянув себе в кулак, Райт прицокнул языком и шумно задышал, ожидая, когда дверь, наконец, откроется. Опа, здрасте Настя. На пороге стояла все та же худощавая блондинка с огромными мешками под глазами и катастрофическим бардаком на голове. Ну, хоть что-то должно оставаться неизменным. А вот теперь самое интересное. Что сказать? С чего начать? Блять, почему раньше нельзя было об этом подумать? Но все проблемы решились быстро. Тиффани была настолько великодушна, что сама начала разговор, выдав сухое «привет». Отлично. Они практически постоянно срались, как кошка с собакой, разошлись далеко не самым лучшим образом, не виделись два гребаных года и что в итоге? Привет! Ну, охуеть теперь. Наверное, Дилан припечатал бы руку к своему лбу, если бы не был шокирован фактом встречи со своим прошлым лицом к лицу. Привет, ну пиздец, ребята. Если бы на нашу планету прилетели марсиане или бы перед девушкой стоял сам Авраам Линкольн, с вероятностью в девяносто пять процентов можно было бы предположить, что она произнесет. «Привет», блять. Ничего ж такого. Все обыденно и банально, ага.
– Не возражаешь, если я зайду? – чуть помявшись на одном месте, произносит Райт.
Разумеется, это лишь тупой вопрос, дабы не стоять и не выглядеть клиническим дебилом. Молодой человек тут же входит в квартиру, особо не парясь над тем, что никто его наглую рожу сюда не звал. Неважно. Раз уж он явился, значит, что-то да будет. Не просто же так он притащил свою задницу в это месте. Оставалось лишь надеяться на то, что Тиффани не огреет его чем-нибудь тяжелым по башке за незваный визит в ее обитель.

Сказать, что атмосфера как-то накалилась, ничего не сказать. Тиффани вряд ли была рада видеть своего бывшего мужа, хотя по факту таковым он пока еще не являлся. Что же до самого Райта… тут посложнее. Если бы он не хотел ее видеть, не приперся бы сюда по доброй воле. Он, конечно, слабо понимал, что все-таки его бомбануло, но признавал, что несмотря на всю абсурдность ситуации, он рад видеть это убитое во все поля тело.
Пройдя в квартиру, молодой человек стал расхаживать туда-сюда, видимо, борясь с внезапно накинувшимся на него неврозом. Затем, поняв, что слишком часто мельтешит перед взором Тиффани, остановился, достал из кармана зажигалку и стал нервно крутить в руке, взглядом бродя по помещению. Когда девушка задает ему вполне логичный вопрос, парень дергается и поднимает глаза на нее, снова встречаясь с призраком из своего прошлого. Черт возьми, и ведь ни хера не изменилось за два года, хотя это далеко не маленький срок.
– Честно? – будто бы успокоившись, спрашивает Дилан, усмехаясь. Выуживает из кармана куртки пачку сигарет, зажимает фильтр между зубов, закуривает без разрешения, неосознанно продолжая вертеть в руке зажигалку. – Понятия не имею. Возможно, ностальгия заиграла, – хмыкает, жадно затягивается, прислоняется спиной к тумбочке. А вот и вторая партия вопросов от, кажется, только что отошедшей от шока блондинки. И все мимо, все мимо. Если бы дело было только лишь в разводе, Райт, скорее, выслал бы ей факс или повестку в суд, например. Но уж точно не явился бы сам и не стал светить перед ней своей наглой небритой рожей. – Нет, дело не в разводе, – только отзывается молодой человек, как девушка бьет в лоб следующим вопросом, заставляющим его нахмуриться и поразмыслить, что она имеет в виду. Ловит ее взгляд, отставляет руку вперед, глядит на кольцо, оскаливается и снова затягивается никотиновым дымом. Ага, снова, блять. Забил огромный болт на то, что между ними было, и связал себя новыми узами с какой-нибудь тупой истеричной кошелкой. Не смешно, нет? И чем она только думает. – Это? – выставляя руку перед собой, спрашивает парень. – Неа. Это старое. Я же все еще женат, – горько усмехается, в сотый раз понимая всю абсурдность ситуации.
Они разбежались два херовых года назад. Не видели и не слышали друг о друге ничего, но, тем не менее, они все еще муж и жена. Это ли не провал, дамы и господа? Наверное, более эпичную парочку, чем эта днем с огнем не сыщешь. На полном серьезе. Другое дело, что со всем этим делать и куда, блять, идти дальше? По сути, их ведь ничего не связывает, ну так, на деле, а? Вряд ли Тиффани счастлива видеть физиономию своего внезапно объявившегося муженька. Муженек, конечно, тоже не в восторге от всей происходящей херни, но все-таки позитивные эмоции испытывает. Лишь бы не погрызлись, как обычно. Впрочем, делить-то все равно уже нечего.

Действительно. Кому рассказать, вряд ли поверят. Он и она, далеко не пример счастливых, хороших отношений. Два обмудка, откровенно говоря, как-то внезапно решивших связать свою жизнь друг с другом. И самое забавное, что они когда-то любили. Правда, любили. Пусть и любовь выражалась далеко не в привычном понимании этого слова, пусть не было всяких дебильных «сюси-пуси», «муси-пуси» и «джага-джага», но любили же. Странно, отчаянно, по-дебильному, с припадками, скандалами, наркотиками и прочей дрянью. Как умели. Что между ними сейчас? А вот тут уже смешно. Ни один, ни вторая не умирают от хоть какой-нибудь любви друг к другу, что, собственно, было бы странно, учитывая, что они давно разошлись и не имели даже малейшей возможности пересечься. Но вот ведь в чем штука. Райт бы не пришел сюда, если бы срать хотел на свою нерадивую женушку, а она бы не вела с ним беседы, а сразу бы выставила вон за дверь. Это как пить дать. Тогда что все это? Помутнение рассудка, пресловутая ностальгия, сдвиг по фазе или сон? Да кто бы знал.
– Приду куда, прости? – хмыкает, облизывая пересохшие губы.
Либо у парня с головой проблемы, либо он на самом деле запамятовал и перепутал всю хронологию их отношений. Потому что, насколько ему было известно, прийти он никуда не мог, потому что благоверная дала деру из университета, поехав крышей от любви к своему обожаемому патрону, и больше он ее не видел. Впрочем, молодой человек мог и напутать что-нибудь, разве ж все в черепной коробке удержишь.
Дилан отрывает свою задницу от тумбочки, протягивает зажигалку девушке, возвращается на свое прежнее место, шмыгает носом, снова затягивается. Возможно, он бы ляпнул еще какую-нибудь нелепую дрянь, возможно, стал бы молчать, как рыба, не зная, что сказать и какие подобрать слова, но его глаза уцепились за тонкую полоску золота на безымянном пальце Тиффани. Он, конечно, мог бы последовать ее примеру и предположить, что она снова выскочила замуж, но отчего-то ему показалось, что ни хера это не так. Что это то самое сраное кольцо, которое он самолично надел ей на этот гребаный палец тогда, в Вегасе. Вот те нате. Сегодня день полный сюрпризов, блять. Проморгавшись и убедившись, что это не галлюцинации, молодой человек, вопросительным взглядом начинает пилить несчастную блондинку, которая наверняка сейчас тупо мечтает куда-нибудь прилечь, а не точить лясы с непонятным придурком из своего далеко не лучшего прошлого.
– Ты… – пауза. Долго соображаешь, Райт, долго. – Это… почему ты его носишь? – наконец, выдает парень, заканчивая позориться перед своей благоверной.
Боже мой, неужели так трудно произнести эти слова? Это ж не «я тебя люблю» или «отдай мне свою почку» в самом деле. Но отчего-то тот самый пресловутый хренов ком уже встал посреди горла, а под ложечкой противно засосало. А ведь и правда. Какого черта на пальце этой дамочки до сих пор виднеется обручальное кольцо? Кажется, эти двое уже давно и наглухо поселились в вечном театре абсурда.

Она ждала. Нет, вы слышали? Она ждала, а он козел так и не пришел. Всемирная драма. Тьфу блять. Чего она ждала-то? Что он придет, скажет, что был дебилом и заберет обратно? Хер. Не по его вине все покатилось в глубокую жопу на неебичной скорости. Райт, конечно, мог бы напомнить своей благоверной о том, что это именно она страдала по своему сраному Паркеру, а не он захлебывался слюнями, соплями и прочей жижей, но чего ради? Он же не отношения выяснять пришел, право слово. Смысл во всех этих тычках? Да и прошлое перелопачивать совсем не хочется. Что было, то было, назад ничего не вернешь.
Дилан только откашливается на объяснения Тиффани, ибо ничего толкового для ответа в его голову не приходит совершенно. Ну, да. Не пришел. А не пришел почему? Потому что у него были свои, скажем откровенно, веские причины. Видимо, дамочка о них уже не совсем помнит, ну, да и к черту. Он не собирается заострять внимание на всем этом. Более его заинтересовал факт наличия на безымянном пальце блондинки того самого злополучного кольца. Не может человек просто так носить такую вещицу, как аксессуар. Нет, конечно, от этой мадам можно было много чего ожидать, но Райт еще хорошо помнил, как она жалась к нему, взглядом прося защитить, как рьяно целовала, как нуждалась в его поддержке и как смотрела на него. Да, блять, пусть с какой-то стороны это и сопливо, зато правда. И после этого он бы никогда не поверил, что Тиф глубоко плевать на все, что между ними произошло. Единственное, он уже давно и прочно был уверен, что девочка пропала в своей безразмерной любви к гребаному патрону, который, собственно, и загубил все на корню. Вот тут-то у парня и родилось множество вопросов. Правда, вслух он никогда не посмеет их сказать.
– Почему? – дебильная усмешка, молодой человек добивает окурок, тушит в практически переполненной пепельнице. Кажется, у Тиффани вчера были гости. – Ну, потому что мне не все равно. Пиздец, да? – Дилан давит в себе идиотский смешок, ибо не хочет, чтобы блондинка окончательно убедилась в том, что он неисправимый дегенерат. Наверное, это что-то нервное или истерическое. Хер его знает, но надо избавляться.
Райт шмыгает носом, облизывает губы, трет ладонью затылок. Какая-то конченая ситуация, на самом деле. Ни черта непонятно и еще более непонятно, как из всего этого дерьма вырулить. Послав все мысленно на три буквы, забив большой и толстый болт на вежливость и хоть какие-то правила этикета, парень ставит чайник, собираясь заварить себе кофе. Ну, блять. Не сидеть же и тупо пялиться друг на друга.

Пришел черед охеревать Райту. Не все же одной Тиффани сегодня ходить в шоке. Он только дернулся, чтобы поставить чайник, как за спиной раздалось «я скучала по тебе». Это раз. На минуту ему показалось, что это галлюцинации, мол, чертово подсознание желает выдавать желаемое за действительное, но нет. Это действительно был голос блондинки, но какого, мать вашу, хера ее понесло на откровения, тем более, такие, парень не понимал. Благоразумно решив, оставить эту тему и не копать глубоко, дабы не вынести на поверхность какое-нибудь дерьмо, он сосредотачивает все свое внимание на несчастном чайнике, в который набирает воду. Девушка подходит ближе и задает еще более странный вопрос, чем все то, что происходило здесь пару минут назад. Это два. Дилан не успевает открыть и рта, как руки девушки оказываются у него на груди, а сама она, о, боги, обнимает его. И это три. Его даже передернуло от внезапности таких действий. Несколько секунд он вообще не мог проронить ни единого слова, ибо был ошарашен в края подобными телодвижениями со стороны своей благоверной. Вот уж от нее он точно не ожидал такого проявления чувств. Малодушно парень стал помышлять о том, что девочка находится под действием какого-нибудь наркотика, что, в общем-то, более чем логично и многое объясняет. Но проблема в том, что он не знает об этом наверняка. А что если она в трезвом уме и здравой памяти? Ну, бывает же иногда такое. Да. Кстати. А вот, что если?
– Останусь ли я? – переспрашивает Райт, замерев на одном месте. – В смысле? – ну, да, друг, сейчас самое время тупить, естественно. Молодой человек шмыгает носом, шумно выдыхает, включает газ и все-таки ставит многострадальный чайник на огонь. – То есть, раз приглашаешь, останусь, – жмет плечами, еще не до конца понимая, что происходит в этой чертовой квартире.
Да и вообще в его жизни в целом. Развернуться не рискует. Как-то слишком страшно, что ли, или больно встретиться вот так лицом к лицу со своим паршивым прошлым, с человеком, за которого когда-то был готов отдать все. Впрочем, все же проходит верно? И страхи тоже рано или поздно сойдут на нет.

Приглашение было получено и, честно говоря, Дилан не собирался давать отказ. Ну, согласитесь, было бы очень глупо так поступать, даже для него. Приперся сам к своей женушке, помотал перед ее лицом своей мордой и скрылся восвояси? Это ж бред натуральный. И максимальное отсутствие логики. Так мог поступить только душевно больной или ребенок-даун, к примеру. Да и чего уж греха таить. Ему хотелось остаться. Вот да, как бы, возможно, дико это ни звучало, но парень хотел остаться здесь, с ней, в одной чертовой квартире. Самое забавное и интересное, что это было вполне себе безопасно для них двоих. Райт не собирался устраивать допросы, копошась в прошлом и выясняя отношения, Тиффани же вела себя, конечно, странно, но так, что у молодого человека не возникало желания уйти прямо сейчас, хлопнув дверью. Значит, скандалов не ожидается. Чертовых истерик, криков и рукоприкладства тоже. Следовательно, на самом деле безопасно. По крайней мере, конкретно на данный момент.
Опершись руками в плиту, парень шумно выдыхает, прикрывая глаза. Сейчас позади него стоит девушка, та самая, по которой он, прости господи, страдал и убивался, ну уж если не соврать, то год точно. Она обнимает его, жмется ближе, а он как последний кретин стоит истуканом и ничего не делает. Херит последнюю жалкую, замызганную надежду. Собственными руками. Еще пару минут простояв в своих больных раздумьях, Дилан снова дергается от просьбы блондинки, которая не вызывает в нем ничего другого, кроме как развернуться и действительно обнять. Открыв глаза, он медленно, чтобы не задеть Тиф и не перемкнуть ей локтем, разворачивается, одним движением притягивает ее к своей груди и обнимает, закрывая от всего. Кладет огромную ладонь на ее талию, а губами касается ее макушки, снова прикрывая глаза. Он даже не говорит ничего, наверное, потому что просто не знает, что именно сказать. Никогда не умел подбирать слов, ему всегда было проще промолчать и тупо что-то сделать, чем рассыпаться в высокопарных фразочках. Собственно, именно поэтому он не мычит и не сопит, как творение Франкенштейна, а крепко обнимает свою нерадивую жену. Ну, хоть на что-то хватило ума.

Это удивительно. Нет, серьезно. Столько времени прошло, столько дряни было сделано, сказано, а сейчас все будто бы испарилось. Уже не было никакого дела до старых обид, в сердце ничего противно не скулило. Будто бы все в один момент взяло и расставилось по своим местам. Наверное, потому что это прошлое. А его всегда следует оставлять позади себя, какое бы оно ни было.
Пауза действительно затянулась, но как ни странно Дилан больше не чувствовал себя неловко. Никакого смущения, напряжения, ничего. Да, в самом деле, складывалось впечатление, словно не было этой чертовой пропасти длиною в два года. Все позабылось, осталось далеко позади. Теперь нужно было как-то думать о настоящем и том, что вообще со всем этим безобразием делать.
– Прощаю, – коротко произносит Райт и усмехается.
Конечно, он мог бы тоже извиниться за что-нибудь, мог развести философские беседы на тему, что все происходит не просто так, значит, нужно было время и прочая похожая ерунда, но он не стал. Незачем попусту трепаться языками. Она извинилась, он простил. Возможно, и она простит его когда-нибудь. Время проходит, некоторые вещи забываются и становятся уже не такими значительными.
Девушка привстает на носочки, тянется к нему и целует. Трудно сказать, что в данный момент испытал молодой человек на самом деле. Облегчение, радость, странное, но до невозможности приятное чувство? Да все сразу, откровенно говоря. Сложилось стойкое ощущение, что Тиффани – та самая, блять, Тиффани, с которой они в туалете одного бара обдолбались кокаином, а затем трахались в угнанной тачке, та, которая отвешивала ему смачных люлей на посвящении в МС-12, та, что пускала слюни и сопли по Паркеру, теперь принадлежит только ему и никому больше. И это чертовски приятное чувство, мать вашу. Это лучше глотка воды в знойный июльский день, лучше рождественского подарка, лучше секса втроем, лучше всемирной славы. Да, блять, это лучше чего бы то ни было.
Райт проводит ладонью по талии блондинки, отвечает на поцелуй и лыбится сквозь него, довольный подобным раскладом. А чего бы нет, когда все вышло так, как он и подумать не мог? Вот тебе и поворот судьбы, прости господи.
– Кажется, чайник вскипел, – глубокомысленно выдает парень, с прищуром глядя на Тиф и все еще не выпуская ее из своих объятий.
Вот так просто, будто бы действительно не существовало пары лет, когда они совершенно не пересекались, когда не знали, что друг с другом и живы ли они. Все вообще, порой, бывает слишком просто. Только люди любят все усложнять.

Дилан и сам, конечно, понимал, что сморозил херню, но ничего другого, кажется, сказать он не мог. Момент какой-то неловкий, эти идиоты не виделись года два, наверное, а теперь снова воспылали друг к другу чувствами. Все эти объятия и поцелуи здорово выбили Райта из колеи. Он думал, что все пройдет немного по-другому. По его плану Тиффани должна была открыть дверь, охуеть, впустить его, перекинуться парочкой слов, поскандалить, обматерить, охуеть второй раз, попробовать избить, проклясть на латинском языке и выставить вон с гарантией, что они больше никогда в жизни не пересекутся. Но нет. Она отреагировала совершенно иначе, и теперь парень чувствовал себя почему-то до жути неловко.
– Спасибо за изысканный комплимент, – он хмыкает, шмыгает носом и нагло смотрит на девушку. То, что он чувствует себя, как кретин еще не отменяет того, чтобы не показывать это перед ней. Хотя она и сама прекрасно в курсе, что он за дегенерат. Теперь-то уж точно. – Я, блять, не могу прийти в себя, – честно выдает молодой человек, уставляясь на Тиф, прижимая ее ближе к себе. – Ты сама понимаешь, что происходит? – он сомневается. Она вообще редко понимала, что творится. Не всегда, конечно, скорее, в последние дни их совместного проживания. – Чайник мог бы неплохо разрулить ситуацию, – усмехается, пытаясь сгладить обстановку.
Главное, чтобы блондинка этим самым чайником не засветила ему по башке, ибо всю эту ахинею он несет исключительно из добрых побуждений. Впрочем, если она все еще принимают разную дрянь типа амфетаминов, кокса или героина, вряд ли станет хоть как-то реагировать на его подобные слова и действия. Все-таки трудно избавиться от мысли, что ей не по хуй. Поживите-ка с такой установкой пару лет и тоже во всем будете видеть скрытый подвох.

Видимо, реплика Райта в кои-то веки возымела эффект, ибо Тиффани, фыркнув, стала суетиться на кухне, расставляя чашки, ложки и прочую лабуду. На какой-нибудь ужин или вроде того он, конечно, не рассчитывал, ибо прекрасно помнил, что эта девушка не умеет готовить совершенно. И, честно говоря, домохозяйка из нее ну очень херовая. Вряд ли за два года это изменилось. Поэтому Дилан усаживается за стол, вздыхает и следит за передвижениями своей благоверной по кухне. На самом деле, зрелище очень забавное. Миниатюрная блондинка с потасканным, помятым видом наркоши со стажем скачет аки сайгак по прериям с чайником наперевес. Смешно, но заржать молодой человек не рискует, ибо это чревато последствиями. Тот самый многострадальный чайник может оказаться у него на голове. Не очень приятный расклад.
– Лучше себе. Может быть, стала бы лучше выглядеть, – он усмехается, подавляя смешок. Откашливается и кладет в кружку кофе. Наблюдает за попытками Тиф победить чайник с кипятком, качает головой. – Дай сюда, – встает со стула, вытягивает чайник из ее рук, наливает в обе чашки. Разворачивается, ставит обратно на плиту, возвращается на место. – А то на самом деле выльешь на себя и будешь похожа на внебрачную дочь Фредди Крюгера, – парень мешает сахар, прицокивает языком, отставляет кружку от себя и закуривает снова.
Из этих двоих никогда не получится образцовая семья. Повезет, если вообще что-то получится, ибо если судить на данный момент, то ничего хорошего явно ждать не придется. Да и что вообще они могут? Жить вместе, ходить на работу, завести собаку, родить детей, ездить в путешествия? Вот это уже действительно смешно. И из разряда фантастики. У этих двоих не может быть чего-то обычного, нормального в привычном смысле этого слова. Именно поэтому один сейчас тупит над чайником, а вторая прыгает по кухне.

Нет, он не то, чтобы хотел как-то оскорбить Тиффани или задеть. Ибо в ее внешности, несмотря на весь ужас, видел что-то, скажем, симпатичное. Да, пусть блондинка весьма специфична, пускай вечные круги под глазами, болезненная худоба и адовая бледность, но что-то он в ней определенно нашел. Иначе бы не женился. Впрочем, внешность для Райта никогда не стояла в приоритете. Глупо судить человека по морде его лица. Серьезно.
– Не похожа, – улыбается парень, жадно затягиваясь. – Но тебе есть куда расти, – смешок, он быстро затыкается, дабы не получить хорошую такую пиздюлину от благоверной.
Она-то, конечно, типа рада его видеть, все дела, типа вся такая ласковая и прочее, но это не отменяет того, что за излишнюю борзость Райт может получить по первое число. Это он еще хорошо помнит. Именно поэтому закрывает рот и мирно покуривает, дабы не нажить себе ненужных проблем. Да и, в конце концов, они только встретились спустя два года. Было бы странно, если бы они тут же стали мутузить друг друга, как мешки картошки.
Милые беседы за чашечкой чая и объятия это хорошо, но что дальше? Посидели, помаялись дурью и разошлись как в море корабли? Как-то слишком тупо даже для этих двоих. Но, что делать? Перевезти вещи к кому-нибудь на квартиру и зажить счастливо? Бред. Так не будет никогда. По крайней мере, Дилану казалось именно так. А приперся он сюда только потому, что ему самому это было надо. Что-то странное жгло в районе левой груди. Хотелось найти, увидеть, поговорить. Черт, гребаное прошлое вместе с гребаной ностальгией снова основательно все попортили. Если бы он сейчас сидел дома, вбухивал в себя третий литр пива и смотрел телик, было бы намного лучше для него самого и для его душевного состояния. Но нет же, нужно было найти себе приключений на задницу. А все почему? Правильно, даже спустя два чертовых года ему, блять, видите ли, не все равно на эту ненормальную блондинку. Сам себе испоганил жизнь тогда, сам продолжает делать это сейчас. И самое интересное, других вариантов Райт просто не допускает.
– Спасибо, – выдает он, тушит окурок в пепельнице, отсербывает из кружки. Все как-то слишком тупо. Даже не глупо, нет, именно тупо. Разговор не клеится, вести себя естественно не получается. Тупик. Встать и уйти? И что потом? Ходить вокруг дома и глядеть в окно? Ну, да, отличная романтичная херня. Как раз для Дилана. – Слушай, Тиф, – начинает молодой человек, исподлобья глядя на девушку. – Надо же что-то с этим делать, да? Или так просто, посидели, потрепались, полобызались и разошлись? – говорит прямо, ибо они и так уже находились вокруг да около и протупили где-то минут сорок.
Решать в одиночку такие вопросы сродни смерти. Либо вдвоем, либо пора мылить лыжи и сваливать отсюда. И в этот раз уже навсегда. Только парень все еще думает, что со всем этим комом говна, которое они натворили совместными усилиями, все еще можно что-то сделать. По крайней мере, попытаться.