-
       - Так давай рванем в другой штат на пару месяцев, ты успеешь отвыкнуть от Бостона и соскучиться по этой чертовой клоаке, потом счастливое возвращение, и тебя хватит еще на полгода. – Откидываю голову назад, из-под полуопущенных век наблюдаю за собеседницей.
      - О какой фигне идет речь? – протягиваю руку за пачкой сигарет, лежащей на столе. Нехотя отвожу ее обратно, возвращая руку на бедро. Слишком много табака в одночасье, и с собой отчего-то нет и грамма гашиша. Но нам и так хорошо сидится.
       Конечно, люди часто предлагают заведомо невыполнимые вещи, надеясь на стопроцентный отказ. Но я действительно могу затеряться где-нибудь на пару с Сойер, если ей это нужно. У меня нет привязки к месту, тем более к городу. Сотни, тысячи одинаковых городов на карте, отличающиеся лишь тем, что ты не знаешь, где здесь ближайший бар и к кому пойдешь ночевать. Высотки, скверы, магазины, тайские закусочные и малый бизнес – все одинаково, под качественную копирку бюрократической машины. На вторую неделю и не почувствуешь разницы между Бостоном и Кливлендом. И правда в том, что разницы нет.
       Чай давно остыл, и могу пить его только сейчас. Ненавижу горячие напитки. Легкая апатия оседает в мозгу, переводя разговоры в разные, бессвязные русла. Я недооценивала простое человеческое общение. Мне это помогает расслабиться. И вот сейчас чувствую себя очень хорошо и комфортно, просто беседуя. Не обремененный решением проблем разговор был в диковинку.
       Тяну с блюдца печенье с ягодным джемом, сложно разобрать, вкус какой именно ягоды он имитирует, но тем больше интерес.
       - Не помню, чтобы при мне ты выдавала какую-нибудь особенно фиговую фигню. Любой безумный поступок из жизни? – Поворачиваю голову к Сойер, ожидая ответа. Принимаюсь за печенье и мысленно заглушаю очередь своих безумств, уже атаковавших воображение.

-
      - Ты сравниваешь свой комфорт с работой автосервиса, а это, как ни крути, очень глупо. Подумай, что тебе стоит час работы там против часа спокойствия и морального удовлетворения. Сколько, баксов двадцать? Да я тебе лично дам двадцатку за комфорт. Не знаю, Сойер, но искренне полагаю, что личный комфорт куда важнее ремонта машин. Конечно, если это не коллекционные немецкие авто времен войны.
       Все-таки не выдерживаю и берусь за сигарету. Созданная атмосфера позволяет курить по пачке в час, на что могут обидеться органы. Им и так не здоровится, и небольшой перебор вряд ли что-то усугубит. Мое сердце, почки и печень едва ли подойдут кому-то из живых, а моя тяга к жизни пропорциональная тому, как много я принимаю психотропов.
       Настроение было умеренным, или его не было совсем. Странные ощущения, сродни дискомфорту после хороших кексов с гашишом. Вот только жрать не хочется. И вообще ничего не хочется. Только быть на этой кухне и никуда отсюда не уходить как можно дольше. Кажется, чай был не ромашковый.
      - Такой ощущение, что мы жрем опиум. И… что? А пленник жив? – выпрямляюсь на стуле, выдавая свой интерес. Все-таки не каждый день из уст, казалось бы, домохозяйки, слышишь подобное.
      - Я продам и дерьмо облезлой серой кошки с диареей, если она умрет от рук польского контрабандиста бижутерии и в молодости будет якшаться с бандой южан. Чай точно был с ромашкой? Конечно, блять, я хочу интересную историю. Я любую твою историю могу превратить в кино, если будет угодно. – Пожимаю плечами, затягиваюсь, особо ничего не ожидая. Часто люди присылают мне свои истории, интерес к которым истощается еще до первой точки. На подобные предложения я уже давно бурно не реагирую. Но это же Сойер. Тут что-то должно быть. – Сможешь меня удивить? Тебе перепадет процентик, а отвечать на рецензии сможем вместе, если хочешь повеселиться. – Перевожу ленивый взгляд на Сойер и вижу сквозь гребанный дым, что она действительно хочет что-то рассказать. Почему-то я чувствую, что это нечто интересное и, черт дери, проявляю любопытство. – Бля, ты действительно хранишь в голове что-то крутое? И предупреди меня, если это будет важной откровенностью и большим шагом в нашем общении.
       Продолжаю курить, но внимательно смотрю на собеседницу. – Да, черт дери, я хочу идею для сценария из твоих уст.