Имя и фамилия:
Дакота Эшли Хизер Грэм
Прозвища:
Возраст и дата рождения:
20 лет, 13 марта 1993 год
Семейное положение:
не замужем

Место рождения:
Торонто, Канада
Родственники:
Джессика Хизер - мать, мертва
Декстер Грэм – отец
Матильда Грэм - фактически, мачеха
Антония Нортмэн-Грэм - бывшая опекунша.
Челси Грэм - бабушка.
Майкл Грэм - дед, мертв.
Майки Грэм – сводный брат.
Воспоминания:
Волосы свиты в тугой узел на затылке, рукава мягкой клетчатой рубашки закатаны до локтей  - мама Джессика собирается научить меня буквам. Эта буква начинает мое имя. Ещё с нее начинаются такие слова как «утка», «кукла» и «папа». Кто такой этот папа и зачем есть такое слово, я узнаю позже, во время очень серьезного разговора – что-то вроде девчачьих бесед за жизнь между матерью и дочерью. Нам вообще повезло на отношения  - я редко слышала, чтобы девчонки так общались со своими матерями. Высшая степень доверия, без каких-либо секретиков или мужицкого вмешательства.  Я знала, что Папа, с большой буквы, он обязательно где-нибудь есть, просто ещё не время ему появиться.  И ещё я знала, что мое появление  на свет – последствие любви, а не механического, почти машинного соития.   Какое-то сказочное начало, не правда ли? Что там произошло между родителями, я не знаю, не спрашиваю – слишком личное, даже для нашего  практически безграничного доверия.  Поэтому я жадно хваталась за сказки, которые мама мне читала – бесконечное количество историй, каждый вечер. 
Обычное, вполне себе счастливое детство без претензий на короны, капризы и другие прелести маленьких принцесс. Я не люблю розовый, я люблю бежевый. Не люблю гитары, люблю клавиши. От струн пальцы в кровь, а кровь я тоже не люблю.  Ещё ненавижу кружева и юбки до ушей, а вот девчонки-одноклассницы без ума от них. Смотрю, как они малюются перед зеркалом липким детским блеском для губ с протухшим запахом и совершенно неприятной для меня консистенции.   Морща нос, зарываюсь в книгу, потому что не вижу смысла им перечить или доказывать.  Со школьных пор приняла нейтралитет и теперь не хочу от него отходить, существуя всегда где-то посередине.  Лучше уйти в книжки и поискать ответ где-нибудь в них. Или  в язвительных шуточках, которые я могу в лучшем случае буркнуть себе под нос и себе же улыбнуться.
Сцена, инструмент, я стучу по кнопкам, пошатываясь от волнения  на стульчике. Это выпускной или просто школьный концерт?  На мне определенно платье, макияж и килотонны волнения, мешающие вернуться в реальность – и хоть сколько лопай эти таблетки, руки одинаково сильно дрожат до и после применения.  Оказывается, что таки просто праздник, но желудку не прикажешь – выворачивает в туалете, а потом это войдет в привычку.  Завтра у нас с мамой состоится ещё один девчачий серьезный разговор, итогом которого будет попытка судьбы вытащить меня из детства и плюхнут с размаху в реальность.  Ни плачь среди ночи с обращением к неведомому небесному мужику о помощи, ни бесконечные попытки найти ответ в интернете или у врачей не могли предотвратить смерть, как бы мне этого не хотелось.  Было гораздо сложнее принять случившееся как факт, чем сдружиться с женщиной, под чью опеку я перешла. Антония являла собой полную противоположность Джессики, как мне казалось и кажется до сих пор. Сказки сменяются историями из реальной жизни,  белоснежные пушистые подушки и полки, ломящиеся от книг, на «Ну, хочешь, поспи на диване?».
Все абсолютно не так, как было раньше, но человек  такая зараза, что привыкает ко всему. И я привыкла.  Правда, путь к возвращению моего душевного равновесия был ухабист и долог. Алкоголь по глупости, осознание того, что никаким веществом горе не вытравить. Плюс опыт  -  пить настолько неприятно, что даже состояние опьянения и мнимое беспамятство (я помнила абсолютно все, такая вот особенность) никак не уменьшали душевной боли. Пришлось терпеть, но уже без помощи спиртного. Жизнь с Антонией напоминала ежедневное нытье пальца, с которого недавно содрали ноготь – нозит, тянет, но ты привыкаешь так жить, потому что иначе уже не получится, ноготь-то содран.  «Мужики – козлы, бабы – дуры, счастья – нет, мы все – умрем », -  вот что я вынесла из существования с Тони в одной квартире сначала в Канаде, а потом и в Штатах. Меня не удивил даже факт того, что переезд и мое «воссоединение» с оставшейся семьей (вдруг появившаяся сестра Матильда и отец) связаны с финансовыми махинациями Антонии.  Только подтолкнул к твердому решению остаться с Декстером и сестрой-которая-вовсе-не-сестра. 
Очередная новая жизнь начинается относительно спокойно, работа с Мэтт в качестве её ассистентки, вполне себе сносное общение с отцом – не высылает за порог и ладно. Стоило только задуматься о том, что настал период стабильности в моей жизни, как очередной внеплановый армагедец сваливается на голову. Точнее, свалился он на голову очень даже не мне, а двум самым близким людям.  Капитальный разрыв шаблона, «Вы что, идиоты?», свадьба Матильды и Декстера. Крупная ссора, которая, естественно, доводит меня до череды истерик, и все выравнивается опять только к осени. И вновь сотрясение, одно за другим – расходятся Декстер и Матильда (в моей голове то и дело всплывает вполне себе логичный вопрос, мол зачем было сходится и это коронное «нуяжеговорила»), умирает дедушка.  И до, и после сплошная беготня с мировым турне, с жизнью на два дома, с собственными мыслями.  Остановиться удается только к февралю, когда судьба преподносит очередной сюрприз.  Аисты, капусты, покупки детей в магазине – все эти версии, а так же весьма забавные истории и сказки (непорочное зачатие, сделка с дьяволом, Румпельштильцхен), которые мне удалось вспомнить, прежде чем мы с Декстером подняли челюсти с пола и, наконец, осознали величину проблемы.  В августе проблема решила появиться на свет, так что хлопот, помимо беготни между двумя лагерями моей семьи, прибавилось.

Отличительные черты:
Невысокого роста, слишком худая для своих 159-ти сантиметров. Шрам на правой щиколотке. Татуировок и пирсинга нет,  манией красить свои волосы в ядерные цвета, чтобы быть «не такой, как все», не страдает. 
Занимаемая внешность:
Taissa Farmiga

Привычки:
Левша, любит писать от руки, выводя аккуратным почерком каждую буковку. Венчает все заглавные завитушками.
Волнуясь, грызет ногти, мнет пальцы, ходит туда-сюда, нервно покачиваясь и оглядываясь по сторонам.
Перфекционистка, и это выражается не только в наведении порядка. Не любит опаздывать и опаздывающих людей, без определенных ритуалов вроде прочтений книги или пожелания спокойной ночи не может уснуть, недоделанное дело мучает в течение дня.
Страхи:
Больше всего боится потерять тех близких, кто у нее сейчас есть. Нервничает, когда кто-то находится у нее за спиной – страх связан с воспоминанием о смерти матери, так ей сообщили о случившемся.
Хобби и навыки:
Любит всевозможные истории, легенды и сказки, в детстве ей читала мама, а потом, как только все буквы были наскоро изучены, бегло читала и сама. И по сей день Дакота обожает читать, но не бездумную писанину глянцевых журналов, а полноценные произведения, которые трогают душу и учат чему-то новому.
Обладает фотографической памятью, запоминает мелкие детали и фразы с удивительной точностью – потому и припоминает зачастую самые неожиданные факты, которые давно уже все упустили из виду.
Общее описание:
Посмотришь беглым взглядом – простая, вся на виду, как раскрытая книга. И шрифт вроде разборчивый, и чистая, не запятнанная глупостями. Только кое-где надрывы, будто кто-то пытался избавиться от ненужных страниц, неугодных, неправильных.  Искренняя, естественная до безобразия  - врать не умеет, и не пытается даже во благо. Она ещё совсем по-детски воспринимает мир, так и не окрепнув и не поддавшись давлению мира. Дакота не прогибается, упрямо противостоя невзгодам и привычкам общества. Упрямство иногда выходит боком, но отступать от своего девушка не будет ни при каких условиях – щекотка, пытки, соблазны бессильны перед этим бараньим упорством. 
Доверчивая, легко привыкает к людям, цепляясь по первой же возможности за всех, кто готов стать частью её семьи – перейти из стадии незнакомца до хорошего друга Дакоты не составляет большого труда, стоит только растопить её застенчивость перед неизвестным. Общительность и веселый нрав, тем не менее, не подарили девушке кучу друзей и знакомых среди ровесниц, их интересы просто расходятся – девчонкам подавай популярность и волокиту в центре жизни, а Дакоте и книжки про драконов хватит. Зато если немножко потерпеть и разговорить Грэм, то можно нарваться на увлекательную беседу – бесконечная череда историй, которые зачастую между собой связаны лишь формально, но они настолько врезались в память Дакоты, что не рассказать их – просто преступление.
Быть ярче, быть вызывающе дерзкой – это не про Дакоту, хотя дать жару эта девушка может, стоит только распалить в ней сильные эмоции.  Не станешь тут истеричкой, когда сюрпризы сыплются на голову как в чертово Рождество. Обидчивая, причем как по весомым причинам, так и по мелким, которым обычно значения не придают.  Потому что помнит многое, до самых банальных грубостей и оскорблений. Только для чего копит обиды и сама не знает, но если выпустит пар, то градус неприязни упадет. Не исчезнет, а значительно уменьшится. И при первом удобном случае Дакота не забудет и припомнит прошлые обиды, приправив ссору язвительными высказываниями.  Хотя, когда Дакота выпускает этот самый пар, лучше рядом не находиться. Спасибо генофонду за предрасположенность к крушению всего того, что можно крушить, находясь в состоянии обиды. И не важно, какого рода была причина этого «халкломать», последствия всегда одинаковы. Правда, выглядит это зачастую довольно забавно – сама Дакота страдает больше, чем все, на что она покушается своими маленькими ручонками.  В основном, причин обидам всего две:  если кто-то попытался присвоить себе что-то принадлежащее Дакоте и  если что-то пошло не так, как  она себе красочно распланировала. В первом случае в девушке просыпается достаточно прожорливая собственническая зверюга, с помощью которой Грэм вполне себе может перегрызть чью-нибудь глотку за то, что считает своим. Во втором же случае Дакота просто активно сетует на судьбу, причем абсолютно не важно, кто на данный момент является её «представителем» - под разнос попасть может каждый.  После эпичного выпиливания объекта обиды Дакота, кажется, забывает извиняться, не считает это нужным – недовольство высказала, зачем же просить за это прощения?

Есть ли у вас другие персонажи на нашей ролевой?
Нет
Связь:
У администрации имеется
Пробный пост:
Если общий вес содержимого продуктовой корзинки, которую волокла Эльва, можно было бы вычислить, то он явно выражался бы в килотоннах.  Судя по стиснутым зубам и настроением обоюдной ненависти ко всему миру, становится ясно, что кто-то ужасно рыжий и безголовый попал в очередное увлекательное приключение. "Попытайся дотащить корзинку до кассы, не взяв по пути чего-нибудь еще, а потом поищи дорогу домой. Целуем, твои топографический и обыкновенный кретинизм".  Вечерний Вегас - это зрелище, конечно, безумно красивое, и какое все блестящие, и какие все добрые, но почему-то в этот вечер магического действия на Уилан этот город не оказывал. Не было любимого консервированного зеленого горошка "той самой фирмы".
Точнее, он был, но только на верхней полке. До которой нормальным людям можно дотянуться рукой, а всяким там Эльвам нужно прыгнуть. Желательно пару раз. Чем она и занимается последние пару минут, откровенно веселя и одновременно мешая проходящим мимо покупателям. Злило до чертиков, но горошек-то любимый. Последним пунктом в её плане было "Встать на полку и достать этот гребаный горох", но подходящий момент все никак не представлялся, а элементарно попросить помочь хотя бы того симпатичного высокого парня, что с такой похабной улыбкой все это время пялится не то на увлекательные попытки Уилан достать банку, не то на другие, не менее увлекательные части Эльвы... Ну что вы, как она снизойдет до такого унижения, брат коронован, а она что, лысая что ли? Скорее тот самый рак свистнет, нежели Эльва соизволит попросить помощи у кого-то, кроме Мануса.  Но брат-то работает, а она здесь, в супермаркете, перед такой ужасной проблемой как низкий рост и высокие полки. Терять уже особо нечего, всем и так жутко хочется узнать финал этой постановки, и Уилан смело шагает на первую полку, удивительно легко и быстро доставая до баночки.
И только это чудесное, знакомое ей "Ой!" и успевает вырваться, прежде чем нога соскальзывает с полки, и кто-то чересчур пластичный и грациозный, красиво вытянув руку с банкой, пикирует на пол, подминая под себя кого-то проходящего мимо. Он (или она) слишком худ, потому что приземляться вообще не удобно и мягко, а вокруг конфетти из рассыпавшихся продуктов, будто дождь из обломков, который часто бывает после ураганов.  Удивительное дело, Мелвин наверняка бы запатентовал как композицию "Все леди как леди, а я лошадь в пледе". Ну или креветка.
- Простите, пожалуйста, - жалобно, потому что стыдно и это выглядит слишком странно, чтобы быть правдой, а не сценкой из кино или реалити-шоу, по которым Эльва так убивается, - Сильно ушиблись? -, ой, нет, знаете, на меня тут метеорит упал осколочный, я так полежу, прикалывает.  Симпатичная, но жутко изможденная на вид блондинка оказалась под прицелом, и необходимо было помочь, как подсказывает логика. Подняться, прийти в себя, собрать раскиданные продукты. Если намереваешься ненавидеть меня, то встань в очередь, не начинай сейчас, умоляю.  Не хватало скандала для хорошего завершения вечера, и Эльва уже на взводе, чиркните  спичкой, бомбанет.  Встает сама, и с натянутой улыбкой протягивает руку,  но инстинкт подсказывает, что доброжелательностью здесь и не пахнет. Хватит ли у обеих терпения молча разойтись?