Аквамариновое небо, без единого облака на нем и яркий солнечный диск посреди него – Испания оказалась именно такой, которой ее рисуют в туристических проспектах и на рекламных плакатах и памятках, солнечной, красивой, захватывающей, изумительной и богатой на самые разные истории. Родственники, как того и стоило ожидать – были чем-то массовым, каламбурным и совершенно не похожими на тех немногих, что их знала в Бостоне еще ребенком Лола. Дело ли только в солнце, что дарит столько тепла обывателем Малаги, ведь можно ходить понурым и уставшим даже под самыми яркими лучами солнца; или же дело в родственных узах, что всех их связывают и сплачивают? Трудно вот так сразу сказать американке, приехавшей … собственно познакомиться с родственниками матери, которых даже не представляла в своей жизни. И нужно сказать, встреча и радушный прием дальней родственницы из-за океана пришлась очень по душе Мартин.
Но как бы там ни было, как бы хорошо не принимали родственники… но Лоле хотелось посмотреть пока еще малоизвестный ей город самой. Сложилось уж так, что Мартин не любила пользоваться гостеприимством кого-либо, так что вежливо отказалась от сопровождений и всяких видов помощи в дальнейшем изучении Малаги. Но все-таки карту, предложенную одним из родственников (троюродным братом матери?) и положила себе в сумочку, прежде чем отправиться на пешую прогулку.
- Если заблудишься, просто позвони, - предупреждала тетушка, которой и принадлежала идея поездки в эту солнечную страну.
- Не волнуйся, я уже не первый день, не пропаду, - смеялась легкомысленно Лола, покидая достаточно старый дом почти в центре города. Нужно было еще добавить «не маленькая»? И правда ведь, получается смешно... в ее то возрасте и потеряться. Кто-то идет по улице и желает хорошего дня, а кто-то просто улыбается – с такими темпами вполне можно подумать о том, что здесь и правда вечный праздник, а по вечерам на улицах настоящая фиеста. Только туристы с фотоаппаратами бросаются в глаза – слишком выбиваются из общего пейзажа.
Интересно, а Лола выделялась тоже?
И ни своя, и не чужая – именно так можно сказать о том, как чувствовала себя Мартин в городе, откуда в свое время сбежали родители ее матери и тети. Ей всегда хотелось съездить в Испанию, одной поездки в Аргентину оказалось недостаточно. Но в виду натянутых отношений ее опекунов ко всему испанскому вполне естественно, что Лола даже и не думала о том, что когда-нибудь вырвется сюда. Именно вырвется, ведь там, позади нее в Бостоне осталось столько всего родного и дорогого, не смотря ни на что. Там был дом, были друзья и работа, которая несомненно нравилась Мартин. Стать врачом – у нее не было другого выхода, хотя могла податься куда угодно, но задуматься об этом варианте настоятельно рекомендовали мистер и миссис Мартин. И Лола таки прислушалась – ведь отец был врачом, а мечтать о том, что бы работать в той же клинике, где трудился ее отец, было очень приятно. Только она так и не стала  хирургом, а лишь педиатром. Но может оно и к лучшему?
Кстати, тетушка кривила душей – приехала не только к родственникам. Как оказалось, тут ее ждал более чем жаркий прием от давнего поклонника. Лоле уже было интересно, как именно закончится эта поездка для тетушки Сюзанны, которая была очень даже не против ухаживаний своего кавалера. По крайней мере, вникать в детали и расспрашивать о том, что именно собиралась делать Сюзанна, Лита не собиралась. Наблюдать со стороны за буквально расцветшей синьорой Суарез было весьма интересно. И не только Лоле.
Конечно, планов на то, что бы хотелось увидеть в городе, у Долорес было более чем достаточно. В первую очередь любопытного педиатра из далекой Америки интересовали руины римского театра, к которым в прочем проходил долгий путь мало не через весь город. Забегая наперед, можно сказать, что Долорес так и не увидит нынче эту памятку архитектуры. Слишком много чудесных зданий, которые приковывали взгляд и радовали глаз.
Стянув солнцезащитные очки, Лола присмотрелась к карте, в которой видимо совсем потерялась. Во-первых, карта была на испанском, и приезжая американка пока с ней не научилась управляться без подсказок. Во-вторых, в городе ее застал полдень и невыносимая жара, так что даже в легком платье было достаточно проблематично находиться под пламенным солнцем. Но свои проблемы Мартин решает по-своему. Да и вообще, разве карта и солнце это проблема? Очень быстро, первая оказывается в сумочке, а от последнего прячется под одним из ближайших зданий. Как оказалось – это была галерея, только вот войти во внутрь здания ей так и не удалось. Надпить «cerrado» гласила сама за себя – сегодня галерея не работала. Внезапная находка оказывается не доступной? Используя карту в качестве веера, американка тем не менее не отступает и заглядывает в высокие окна со ставнями – женское любопытство порой бывает до ужаса назойливым. Да и как говорят, стучите и откроется? Только если бы кто-то открыл… но ведь и правда некому, судя по тому, что видела через окно Лола.

Заглядывая через окно галереи, Лолу разрывало от любопытства, хотя нужно сказать, такое случалось с ней крайне редко. Крайне редко молодая женщина интересовалась чем-то настолько сильно, чтобы забыть обо всем внешнем мире и бесцеремонно погрузиться в мир воображения – Мартин уже представляла себе причудливые картины, предоставленные к обозрению всех охочих. Только дверь все еще была запертой, и кажется… никто не собирался ее открывать изнутри. Ничуть не смутившись, после своего подсматривания во внутрь галереи, Долорес не спешит уходить. Она только успевает повернуться спиной к тому самому окну и двери, возле которой висит вывеска, когда неподалеку паркуется весьма изящный автомобиль представительского класса и из салона авто выходит какой-то мужчина.
Одним лишь уголком губ улыбается в ответ на его шутку – было бы слишком, посчитала Мартин, светить всеми тридцатью двумя очаровательному незнакомцу. Но, тем не менее, его шутка пришлась в самый раз – испанец даже и не подозревал, насколько близким оказался в своем определении. Потерянная… именно потерянной и чувствовала себя Лола в Бостоне, да и здесь тоже… Словно ей чего-то не хватало, или это что-то было совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Только с закрытыми глазами порой не так уж и просто дотянуться до того, что находится буквально перед носом.
Кто откажет себе в хорошем, добром и безобидном флирте?
Конечно же, никто не сможет устоять перед таким соблазном, особенно если посреди неба возвышается жаркий солнечный диск.
- Не исключено, - не затягивает с ответом Долорес, после чего быстро добавляет: - Надеюсь, что находки потерянных сеньорит не помешают вашим планам, сеньор. – И тут же тонкий намек на статус и возраст: понимать буквально. Сеньорита рада, что ее нашли и рада обществу красивого мужчины. И да, сеньор ошибся, назвав ее сеньорой, но Лола очень аккуратно и тактично подходит к поправке испанца, карие глаза которого уже испытывали ее взгляд. Долго не отводила взгляда, смеясь одними глазами и не зная, почему же ей так весело. Но потом таки сдалась и посмотрела снова в сторону двери позади нее.
- А вы … тоже собрались в галерею? – не ждет, пока внезапно появившийся незнакомец продолжит свои шуточки. – Только боюсь, и вы пришли сюда зря, - пожимает изящно плечами, после чего кивает в сторону двери. Теперь ее время шутить и американка старательно подбирает каждое слово. - Сомневаюсь, что и вам откроют. Разве только вы соберете целую толпу поклонников искусства, чтобы войти. - Все-таки, ее испанский не настолько хорош, чтобы говорить и думать одновременно. Но она не плохо держится, так что старания можно засчитать и закрыть глаза на огрехи в произношении некоторых слов. – Извините за мой испанский, сейчас он просто ужасен. Мне мало приходилось в последнее время пользоваться им. – Как бы там ни было, но говорила Мартин весьма искренне. Она чувствовала вину… нет, не перед испанцем, появившемуся практически из ниоткуда на пороге этой галереи, не перед самим испанским народом. Только перед матерью, которая с раннего детства говорила и воспитывала свою единственную дочь в правдивом испанском духе, говорила с ней на испанском, по которому в школе у Долорес было «отлично», как ни странно. Но за годы проведенные с американскими бабушкой и дедушкой и их не любви ко всему испанскому, Долорес стала понемногу забывать один из своих родных языков. Тем не менее, сейчас ее шанс улучшить свои умения.

Сдерживать улыбку крайне трудно. И как бы не старалась Лола, у нее с трудом получалось придерживаться установленных не так давно правил поведения в компании этого незнакомца и сдержанной улыбки.
- Совсем немного, - растягивается в улыбке Долорес, на вопрос испанца об искусстве. Она ограничивается лишь короткой информацией, не распространяясь о деталях. Например, что в Бостоне она побывала на самых разных выставках, когда это ей позволяло наличие свободного времени. Обучение в Гарвардской школе медицины как бы там ни было, но занимает достаточно много времени. Но, тем не менее, вкладывает максимально много в мимику лица: изящно поднятую бровь, непроизвольное облизывание нижней губы, убранная за ухо прядь недавно высветленных волос и минимум движений в какую-то из сторон. – Вы не представляете, насколько мне интересно посмотреть. Видите ли, я даже пыталась подсмотреть в окно – но тут меня ждало великое разочарование, - шутит Лола, едва сдерживаясь от улыбки на все тридцать два. Ей льстят слова испанца по поводу того, что ее испанский не такой уж и ужасен, как она думала. Так что она становится чуточку уверенней в своих возможностях в разговорном испанском. Тут же американка ловит на себе хитрый взгляд и тут же изогнутая бровь стремительно падает вниз, когда ее серые глазки едва прищуриваются, поддерживая всю эту игру.
– Я так понимаю, - произносит Лола,  не отводя пристального взгляда от испанца, - у меня нет другого выбора. Ведь я не хочу терпеть никаких мук и несчастья. Но спасибо, что вы предупредили меня о нем. Вы настоящий джентльмен, - отправив карту, выполнявшую роль, так называемого веера, женщина поправляет сумку на плече, а затем уже и принимает протянутую руку незнакомца.И нужно сказать, что тут уже синьору было чем удивить приезжую. Она идет следом за испанцем, с интересом слушая все то, что он рассказывал и показывал ей. И наверное, хорошо, что здесь нет никаких лишних людей, которые заполнять один за другим залы, так что к самым интересным лотам не присмотреться.
- Не могу сказать, что люблю произведения Веласкеса, но мне нравится эта картина, - произносит она, еще до того, как мужчина представился. Тут же и пришло ее время подать руку и произнести свое имя: - Долорес, но можете звать меня просто Лола, - пожимает плечами Мартин, после чего берется идти вперед, дальше по залу, демонстрируя свою изящную ходу, постукивая каблуками по полу. – А знаете, мы ведь можем помочь друг другу, - не поворачиваясь к Себастьяну, ведет свою собственную игру уже Лола. В  пустынном зале эхом раздаются ее небольшие тихие шажки. Смотрит картины одну за второй, но теперь же ее не интересуют представленные экспонаты. Ведь был в помещении еще один лот – в небольшой интрижке или невинном флирте ничего ведь страшного нет? – Вы бы могли помочь мне с испанским, а я в свою очередь, помогу вам – с английским. Естественно, как коренной житель Соединенных Штатов. Что скажете? – на этом вопросе она поворачивается к Себастьяну с хитрым блеском в глазах и играющей улыбкой на лице.

Будь Лола куда скромнее, как в старших классах – сейчас на ее щеках выступил бы легкий румянец, сигнализирующий то, что комплимент прошелся куда надо. Но, как бы там ни было, а женщина имела свое мнение по поводу имени – более короткий вариант ей нравился больше. Толи это американская манера и американское воспитание сыграли свою роль, толи ей нравилась простота того укороченного имени, по которому к ней обращались родители.
- А американские дедушка с бабушкой называли меня Лита, им так больше нравилось. Может потому, что моя мама была испанкой – потому вы и не угадали, откуда я родом, - предположение, в котором слишком много важной информации, как для легкого флирта и самой обычной интрижки. Похоже, нынче Долорес просто перечеркивает собственно установленные правила игры, но ее это не так уж и сильно заботит.
Они двигаются дальше, не останавливаясь у лотов, но и не спеша посмотреть все собранные здесь произведения искусства – время сейчас не та единица, на которую обращают внимание. Женщина изящно выгибает бровь, когда Себестьян озвучивает свое приглашение. Ведь это было приглашение?
- А вы, Себастьян, считаете, что мне будет интересно здесь? – нельзя отвечать вопросом на вопрос, но Мартин хотелось большего, чем самый обычный намек. Она, конечно же, не пропускает хищного взгляда испанца, в котором явно читались его намерения. – Если вы приглашаете, тогда … почему бы и нет? – и глазом не моргает Лолита, фактически соглашаясь. Это и не «да», и не «нет», а такое себе «если» - дразнящее и предоставляющее шанс для фантазий.
На улице тем временем очень быстро темнеет, а яркое аквамариновое небо сменяют сумерки. На улице совершенно не прохладно, а даже наоборот – все еще тепло, после достаточно длинного, жаркого июньского дня. Долорес идет следом за своим так называемым гидом и «находчиком», уже даже не вспоминая о тех руинах, которые хотела увидеть сегодня с утра. И что Лола скажет тете о том, где она так долго гуляла? И что самое важное, с кем гуляла?
По дороге в ресторан, выбор которого был конечно же за Себастьяном, Мартин таки решает перекинуться парой слов с тетей – мало ли, вдруг за ней уже в розыск подали. Вкусная и изысканная еда на любой вкус, хорошее марочное вино и естественно компания, в которой хочется коротать этот вечер. Они флиртуют, не переходя обозначенных границ, упиваясь тем самым предвкушением чего-то большего, которое ждало их определенно на завтрашней выставке.

День начался с того, что Лола проснулась очень и очень поздно. Часы показывали полдень, а это значило, что Мартин снова не поедет смотреть руины. Ей собственно было некогда даже – в первую очередь, необходимо было привести себя в порядок и принять душ, а потом уже собираться на ту самую выставку, открытие которой было намечено на послеобеденное время, когда жара уже начнет спадать. Накануне вечером Долорес приехала ни скоро и не поздно – к часу ночи кабриолет испанца притормозил возле нужного дома, и где-то через полчаса (или даже больше), женщина поднималась по лестнице. Сонная тетушка буквально не узнавала свою, как она считала слишком правильно воспитанную племянницу, открывая ей двери с весьма недоумевающим взглядом. Вино расслабило, но не погнало американку в постель, а даже наоборот, навеяло какое-то дивное настроение, так что еще какое-то время они с Сюзанной просплетничали на кухне, наблюдая за ночной Малагой из самого обычного дома в историческом районе города.
Время «Х», тем не менее, пришло и в который раз, Мартин измеряет себя в зеркале – волосы небрежно собраны сзади, так что несколько локонов торчит как и надо; легкое коктельное платье, едва прикрывающее колени и конечно же распорка над одним из колен. Женщина не волновалась о том, что платье может не подойти или как на нее отреагирует кто-либо, будучи не просто уверенной в своем внешнем виде. Ей было плевать, что скажут о ней или даже ей в лицо – быть никем в чужом городе, порой может придавать не просто легкость и крылья, но и приводить к легкомыслию и абсолютной отдаче моменту. Она выискивала изъяны и пыталась привести все до так называемого состояния «perfecto» - такая себе роковая женщина, если хотите. Хотя Долорес себя таковой и не считала.
Когда такси привезло американку к уже ей известной галерее, она продемонстрировав свое пригласительное охране, которая в прочем могла еще ее помнить со вчерашней экскурсии, проходит в зал, где тут же выискивает взглядом Себастьяна.

Лола была готова поклясться чем угодно, хоть своим быстрым возвращением в Бостон – ей все еще казалось, что оно не за горами, что все присутствующие на этой самой выставке были знакомы друг с другом или как минимум знали о тех или иных личностях, которые будут присутствовать на этом событии. А вот она, Долорес Мартин, оказалась так называемой «темной лошадкой», и темного цвета платье тут ни при чем. Заинтересованные, даже несколько оценивающие взгляды милых синьор и их кавалеров встретили американку значительно раньше Себастьяна, которого взглядом среди всей этой вычурной толпы и искала среди них Лола. Но поиски, прекращаются, поскольку хозяин этого мероприятия сам находит свою добычу. Хотя… тут еще вопрос, кто за кем устраивал охоту.
- Надеюсь, здесь не будет также скучно, как и на всех обычных раутах высшего общества, - говорит так, словно опытная светская львица, хотя за плечами всего лишь празднования, которые устраивал Бостонский Медицинский Центр вместе с мэрией города по сбору средств для нового оборудования в реанимацию новорожденных. Долорес тогда была еще студенткой, но уже знала, что тсанет педиатром, но тем не менее, вечер прошел как самое обычное сборище занудных докторишек и их детишек. Конечно, она завела пару знакомств, но… в целом это была катастрофа. Так то остается надеяться на то, что в Испании умеют куда лучше организовывать и проводить подобные мероприятия. – Да, свет подчеркивает каждый экспонат, - соглашается тут же с мужчиной, проводя взглядом те самые экспонаты, что она вчера имела возможность наблюдать вблизи, но без специальной подсветки. – Только вчера мне Веласкес нравился больше, - хмурит она брови, нарочно демонстрируя большого критика, но тут же улыбается, срывая серьезную маску. Хотя… и правда было в этом что-то. И дело не в том, что свет расставлен не правильно. Просто, дело в том, что без подсветки восприятие немного другое…
- Сюзанна, передает тебе привет, - Долорес начинает с конца, не забыв улыбнуться испанцу, обнажив ряд своих белоснежных зубов. Конечно, тетушка пребывала в недоумении, после внезапно появившегося сеньора на кабриолете, тем не менее – никто не смеет указывать Мартин, с кем ей стоит или не стоит заводить знакомство. – Она просила ее извинить за вчерашнее дурное настроение. Она просто не выспалась и потому, ворчала, - поглядывает в сторону той самой картины Веласкеса, что сегодня, наверняка, уйдет из-под молотка. И Долорес ее наверняка купила, если бы не забыла о том, что сегодня будет проходить аукцион. 
Собственно аукцион проходит достаточно быстро. Было даже любопытно, какой лот уйдет первым без торгов, или же … что продадут за космическую цену? Делать предположения по поводу того или иного лота, когда сама не собираешься торговаться – достаточно забавно. К тому же можно перекинуться парой взглядов с Себастьяном, когда он находится на достаточном расстоянии, или же улыбнуться той женщине, что стоит возле него с каменным выражением лица. Ну не на похоронах же, ну правда? Если это жена Себастьяна – тогда конечно, не странно наблюдать ее недовольное и каменное выражение лица каждый раз, когда она смотрит на Долорес. Но что могла сделать сама виновница, скажем уж так? Ей было абсолютно все равно на то, что за сеньора осуждает ее, и по какой из причин. Где-то через две недели Лола покинет солнечный край, а значит – она может оторваться здесь на полную, не отказывая себе в удовольствии общения с Себастьяном.
На фуршете опрокидывает лишь небольшую дозу красного, после чего к ней возвращается ее новый знакомый и нужно сказать, с весьма интересным предложением.
- Не откажусь, - коротко отвечает, оставляя бокал на подоконнике, после чего следует за мужчиной в соседний зал, где только-только начинают звучать мелодии хорошо известного и знаменитого на весь мир танго. Этот танец был одним из любимых… В них находят сочетание страсть, сдержанность, предвкушение и слишком много эмоций, которые иногда нельзя передать словами, только движениями под музыку.
Театрально умедляет свой шаг, как только замечает эти театральные нотки за своим партнером, проходит аккурат ему за спину и проводит ладонью к груди, пока его рука не накроет ее… Выходит из-за спины, ловко убирая свою руку из-под руки испанца, а после следует пара плавных движений и Мартин оказывается уже спереди, прижатой спиной к мужчине, руки которого находятся чуть выше талии. Во время танца, у женщины есть отличная возможность подразнить мужчину горячим дыханием и коротким взглядом из-под пушистых ресниц; в точности, как и получить аналогичное в ответ.

Короткие шаги сменивались длинными и вымеренными шагами под музыку, ощущением ритма и навыков, обретенных еще задолго до этого вечера. Держаться на максимально близком расстоянии и в то же самое время, отдаляться, поворачиваясь в тон музыке спиной. Она дает возможность Себастьяну вести, в то же время, не ошибаясь в предположениях о том, как приблизиться и как изогнуться в тон музыке. Долорес любила танго не из-за его зрелищности… Ее задевала музыка, шаги и насыщенность эмоциями. Но и при таком темпераменте, какой был у Лолы – у нее не было другого выбора. Да и было бы странно, если бы она любила самый обычный вальс.
Конечно, толпа обращает свое внимание на них, не рискуя занимать место на танцевальной площадке, так что танцевать продолжают только Себастьян и Долорес. Только никто из толпы не удосужился даже мимолетного взгляда американки. Она во всю погрузилась в роль беспристрастной соблазнительнице, так что, танцуя женщина поглядывала только на испанца, играя с ним в свою собственную игру – распаляет, задевает и заводит. Вскружить голову – вот ее задача, ведь какой смысл просто так невинно и бесчувственно танцевать, ходя кругами друг вокруг друга. Какой смысл танцевать танго, если не можешь задеть никаких эмоций у своего партнера. Но блеск в глазах мужчины, его дыхание дают понять, что делает она все как надо, и это вызывает даже какого-то рода ехидную улыбку на лице, которую вполне могли заметить и их зрители. Только Лоле плевать, что подумают присутствующие в зале, ведь главное сейчас она отлично проводит время. Очень быстро танец заканчивается, даже быстрей, чем Мартин успевает опомниться, но вскоре губы испанца прикасаются к ее руке и это сигнал к тому, что шоу закончено и пора покинуть зал.
- Сбежать? – переспрашивает Мартин у Ривареса, растягивая тем самым время на свои размышления. Играет улыбкой, поглядывает на гостей и знает, что подумает вон та сеньора о них, как только они покинут зал, а затем и весь этот праздник. И нужно сказать, что она с тем еще удовольствием соглашается. – Если тебя здесь ничто не задерживает… - тихо отвечает, заглядывая в карие глаза Себастьяна, - тогда почему бы тебе не показать мне что-то еще в Малаге, настолько же очаровательное, как и вчерашний ресторан, - удерживает сдержанную улыбку и не дает ей шанса стать чем-то больше. Намек брошен и каждый сам судит в долю своей распущенности, так что теперь снова выбор за испанцем, куда уводить отсюда американку жаждущей приключений. Посмотрим, куда теперь поведет Себастьян?
Они покидают выставку буквально через буквально несколько минут и Мартин не упускает возможности улыбнуться той самой хмурой испанке, которая смотрела на нее взглядом абсолютного недовольства во время аукциона.
- Это твоя жена? – как ни в чем не бывало, интересуется Долорес, зная, что даже если это и так… она ни за что не отступится от Себастьяна, вплоть до того самого дня, когда ее самолет не взлетит в сторону Соединенных Штатов. На вопросительный взгляд, Лола только пожимает плечами и что может сказать о той женщине?
– Хорошенькая, только слишком вычурная… И не достаточно яркая, а значит, не достойна своего супруга? – только это ее мнение остается при ней. Спускаться к высказываниях о супруге Себастьяна она не станет ни за что на свете. Ведь у них есть и так много тем для разговоров. Одна из которых – продолжение банкета. Тем более, тетушка сегодня даже не ждет свою племянницу дома. Но как знать – что лучится этим вечером?

Загадочная улыбка мужчины заставляет Лолу ответить на нее такой же, не менее загадочной улыбкой, прежде чем сесть на сидение возле водителя: - … и снова интрига, - констатирует факт американка, хлопнув за собой дверцу кабриолета. Очень любопытно, -  она не расспрашивает у Себастьяна о том, куда они держат путь. Сюрприз так сюрприз, так даже интересней. Но и не может не поддержать его затею своим любопытством, которое в прочем переполняло ее.
Долорес не старалась следить за дорогой, только рассматривала роскошные пейзажи пригорода, звездного неба и временами поглядывает на сосредоточившегося на дороге испанца. Улыбается, откинувшись на спинку сидения, пока ветер окончательно портит ее прическу, а свободной рукой ловит попутный ветер, выставив ее «за борт» Феррари. Все это очень красиво и здорово, с какой стороны не посмотреть. И каким сказочным покажется в тот момент, когда Себастьян остановится возле пляжа и скажет, что это то самое место, где он коротает время в одиночку. Думаете, Лола не догадалась о намерениях испанца? Увлажняет губы, прежде чем пойти следом за ним и выйти из «кабрио».
- Думаешь, я не помешаю твоим мыслям? – театральная скромность, за которой кроется что-то совершенно другое. – Здесь … очень красиво, - американка останавливается возле края асфальтированной дорожки, аккурат перед самим началом пляжа, где днем наверняка полным-полно народу. – А знаешь, Себастьян… - сложив руки перед собой и не отводя взгляда в сторону от морской глазури и потемневшего недавно звездного неба над ней, - … я в Малаге всего четыре дня, но… все еще не была здесь.
Все эти четыре дня Долорес не спешила к морю, которое могла наблюдать и в Бостоне, только думается, там оно значительно холоднее, чем здесь… К тому же, в планах был не загар и не коротание времени, принимая солнечные ванны. В первую очередь, Мартин хотелось посмотреть город, пообщаться с родственниками, которые успели наскучить уже на второй день, поскольку не привыкла она к такому вниманию и общению. А вот сейчас, Себастьян похоже читал ее мысли, так что когда она поворачивается к нему и видит как мужчина скидывает с себя одежду, только улыбается.
- Ты сделал достаточно много для галереи, так что заслужил на отдых, - только и говорит и поворачивается снова к прекрасному пейзажу. После чего, ловит на своей щеке его дыхание, пока испанец обнимает ее за плечи. До ее ушей доносится предложение искупаться, и нужно сказать, сейчас оно звучит более чем соблазнительно… Только вопрос она оставляет без ответа, следя за тем как Риварес приближается к морю. Идет следом, ощущая еще теплый песок под ногами… а затем смотрит как волны слабо пытаются достичь до ее ног. Вода теплая, даже очень, так что соблазн весьма велик…
…и конечно же Долорес не может устоять. Делает всего несколько шагов, чтобы на песке оставить платье. Безобидное купание… и только, - решает для себя, медленно опуская одну бретельку платья, а затем еще одну, после чего таки заходит в воду сначала по косточки, затем все дальше и дальше, пока не оказывается рядом с Себастьяном.
- А вот и я, - говорит прежде, чем подписать смертный приговор своей прическе и испытать водоустойчивую косметику и нырнуть с головой в воду.

Теплая вода окружает молодую сеньориту, пока она окунается с головой. Ее волосы быстро промокают, в точности, как и белье, в котором она полезла в воду вслед за своим новым испанским знакомым. Или… уже не совсем новым знакомым? Как бы там ни было, но оказавшись в руках мужчины, не спешит отстраняться, как и высказываться по поводу выставки, вечера и чего-либо еще. Тишина, скрашенная лунной ночью этим теплым вечером куда более красноречива. Ее руки ложатся аккурат на плечи Себастьяна, пока тот обращается к ней, называя как никто ранее… «Долорита». И нужно сказать, такое обращение было очень даже по душе ей, не смотря на то, что все-таки она предпочла бы быть просто Лолой.
Американка заключает в свои объятия испанца, после того как тот прижимает ее крепче к себе, сомкнув их где-то за спиной у Ривареса. Легкое пошатывание на воде вместе с прибывающими волнами прилива. Она вздымает подбородок чуть вверх и заглядывает из-под едва прикрытых век в карие глаза пылкого испанца, чьи тонкие намеки перешли к куда более откровенным действиям. К примеру, посмотрим хотя бы момент их пребывания в воде, к тому же на максимально минимальном расстоянии друг от друга. Лола могла бы с удовольствием сообщить, что не против их дальнейшего, куда более близкого знакомства, если бы испанец не поспешил подразнить ее коротким поцелуем.
Слова испанца приятно согревают слух, и дело тут вовсе не в том, что обращается он к ней на испанском. Просто, каждой женщине приятно знать, что она особенная, не такая как все, словно яркий праздник и далее по списку. Себастьян прибегает к поистине правильным словам, которые в точности, как и весь антураж этого вечера подкупают. Похоже, Риварес тот еще опытный охотник за дамскими сердцами? Но, как говорится, и Лола не из милых овечек.
Долорес даже и не думает отстраняться от поцелуев Себастьяна, которые становятся все более настойчивыми и требовательными. Осмелев, сеньорита, опираясь на испанца, приподнимается над ним, чтобы ответить на поцелуй, когда начинает накрапать небольшой дождик, от которого таки приходится спасаться побегом к кабриолету, на котором они и приехали.
Сообщение, присланное любимой тетушкой, конечно же, не может не порадовать Долорес, которая вполне могла бы продолжить знакомство с испанцем в квартире добрых испанских родственников, которые были так щедры, что приютили свои американских родственниц. Естественно, Лола даже и не собиралась наглеть или пользоваться их добротой… но ведь, что плохого в том, чтобы пригласить на чашечку кофе своего нового знакомого? Весьма безобидная причина, после которой вполне могли последовать не совсем приличные вещи, если учитывать тот факт, что синьор Риварес женатый мужчина. Но, разве это сейчас заботит Лолу?
- Зайдешь? – одно слово, слегка приподнятая бровь, словно вызов, брошенный вместе с закрытой дверкой Феррари. И, конечно же, мужчина не смеет ей отказать. В прочем, на отказ никто даже и не рассчитывал.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, Долорес в первую очередь тихо и аккуратно открывает старый замок на двери, которая издает тихий скрип, пропуская их в свои владения. Женщина не включает свет даже, когда испанец вновь притягивает ее к себе в жарком поцелуе… Дает заднюю, делая несколько шагов назад, притягивая за слегка влажную рубашку Себастьяна, так что скоро они оказываются на кухне. В любом случае, это лучше чем коридор, где может кто-то из проснувшихся родственников застать весьма любопытную картину. Хотя… кто думал сейчас о случайных свидетелях? Уж явно не Лола, которая при помощи испанца взобралась на столешницу и, пользуясь своим удачным расположением, запустила руки под рубашку мужчины.

Сладкое предвкушение, дразнящие поцелуи и … наконец-то они получат желаемое. События на кухне обретали, пожалуй, самый логичный и закономерно жаркий поворот. Низкий, даже тяжкий выдох почти в губы испанца, словно шепчет «скорее, нечего тянуть…», когда его рука скользит вверх по бедру Долорес. Где-то в это время уже по лестнице должно быть поднималась тетушка Сюзанна, решение которой и подтолкнуло Лолу на столь рискованное приглашение в гости. Но… кто не рискует, тот не пьет шампанское? Ничего не говорит, ведь лучше всего не говорить ничего, ведь все скажут движения рук и тел, которые не молчали, а прокладывали путь к новой фазе их знакомства, когда вдруг…
Внезапная вспышка света ослепляет на некоторое время, так что в первые мгновения Мартин растеряно моргает, почти, как и ее тетушка, заставшая весьма откровенную картину.
И что можно тут сказать?
А ничего. Долорес только остается придумать, что сказать тете потом… когда они останутся с ней наедине, ну а пока… пока лишь оставалось с досадой облизать губы и соскользнуть не без помощи испанца со столешницы кухонного стола, куда забралась несколькими минутами ранее. Привести себя в порядок решает позже, а пока неловкая улыбка и брошенное «Excuse us», после которого и покидает в компании Ривареса кухню. Потерять голову от столь виртуозных событий очень легко, но … сюрпризы тоже штука не простая, с которыми нужно тоже считаться. С праведным выражением лица, Лола беззаботно приближается к своему искусителю, чтобы перестегнуть пуговицу его рубашки, которую тот успел кое-как застегнуть еще на кухне, а затем убирает часть все еще влажных волос в сторону.
- Конечно, - после прощального поцелуя, мурлычет американка мало не в губы, улыбнувшись мужчине одним лишь уголком своих губ. – Себастьян, - успевает окликнуть его, чтобы … - спокойной ночи, - просто пожелать спокойной ночи, - и удачной встречи завтра.
Собственно, после такого прощания Долорес и закрывает входную дверь, но останавливается уже неподалеку от кухни, где все еще находились тетушка с ее кавалером… И нужно сказать, тема их беседы была более чем любопытной, поскольку касалась никого другого, а именно персон, которые только-только покинули так называемую сцену.
- …Себастьян Риварес – не самый бедный мужчина в городе, которому в скором времени пророчат политическую карьеру, - произносит Карлос, давний ухажер Сюзанны на своей невразумительном и таком картавом испанском. Долорес сказала бы скорей все-таки, что поездка во Францию отнюдь не пошла ему на пользу. Но… тем не менее, Карлосу есть еще что сказать своей американской возлюбленной? – А еще его часто видят в компании молоденьких девушке и различных сеньорит, при чем он замужний человек, - в этом месте нельзя упустить звонкое «ах!», которое издает Сюзанна. – И откуда твоя племянница знает этого человека?
- Не знаю… - полна растерянности тетушка, на что Лола лишь может закатить глаза и уйти в свою комнату, чтобы не попасть под расспросы тети и ее ухажера. Делиться сейчас тем, как именно они с Себастьяном познакомились, не видит смысла.
День в квартире испанских родственников как всегда начинается гулкими разговорами в коридоре и страстными возражениями на кучу со спорами по какой-то из очень важных причин, которую, увы и ах, но никак не могла оценить утром Долорес. Девять часов указывали часы на прикроватной тумбочке в небольшой комнатушке, которую занимала Лола, когда она, не имея никакого другого выбора, поднимается из кровати и отправляется на кухню за тем самым кофе, которое хотела, конечно же (а почему бы и нет?) предложить вчерашним поздним вечером Себастьяну. Но, так и не предложила. По известным всем причинам. Любимая тетушка встречает свою племянницу весьма интересным взглядом, который не сулит ничего… хорошего? Неужели тетя собиралась ей читать морали по поводу благопристойности ее поведения? Как бы там ни было, но, выпив тот самый кофе, Мартин удается еще и позавтракать, не став мишенью для расспросов. Конечно, американке интересно, что еще успел рассказать Сюзане ее ухажер, но… не решается завести разговор первой. Но предупреждает, что и сегодня ждать плохой погоды дома не станет.
- Я поеду смотреть на руины, - сообщает еще перед полуднем Долорес своей тете, когда та удивленно посмотрела на племянницу.
- Снова? – вполне закономерный вопрос, если вспомнить, что уже несколько дней назад Лола уже собиралась смотреть руины древнего театра. Пожатие плечами и короткое «угу» - вот и весь ответ, который она получает  Сюзанна от своей племянницы. И наверняка, ее голову посещает не одна мысль о том, что она даже не могла предположить, что Лола способна на такие вот … поступки?
Но Лола как и в прошлый раз не спешит посещать руины театра, дорога к которым находилась где-то через пригород. Американку конкретно сейчас интересует центр Малаги, которым, не спеша, она прогуливается и заходит в одно достаточно просторное кафе, где тут же натыкается на одного испанца, рядом с которым находится и его благоверная и законная супруга. Скучная и пресная женщина в дорогом костюме и аккуратно уложенными волосами мило улыбалась и бормотала Себастьяну на ухо… И нужно сказать, в этот момент Долорес почувствовала досадное ощущение «за что?!». За что этой женщине можно так мило держаться безнаказанно с ним? За что эта женщина вообще носила статус его жены, ведь … так нелепо и так бледно выглядела рядом с ним. Что-то очень мерзко попахивающее ревностью пронеслось мимо Долорес, когда она выбрала столик в уголку и кафе, откуда открывался отличный вид не куда-нибудь, а именно на столик четы Риварес и еще каких-то мужчин, чьи спины имела честь наблюдать Лола.
Открывает меню, но теперь скорей лишь для вида. Желание подкрепиться перед новым путешествием по городу тут же перебивается другим желанием, совершенно не относившемуся к приему пищи. Достает свой мобильный, а затем набирает недавно вбитый в телефонную книгу номер, не отводя пристального взгляда от интересующего ее столика.
- Здравствуй, Себастьян… - мурлычет непристойно тихо, как только по ту сторону трубки звучит голос испанца. – Надеюсь, твоя встреча уже закончилась, - это совсем не вопрос. Скорей указание быстрей заканчивать с делами?

Лицо американки озаряет улыбка, когда она наблюдает за тем, как Себастьян поднимается со своего места и отправляется к выходу, чтобы поговорить с ней, после того как посмотрел на дисплей мобильного. Подобные вещи не могут не радовать и заставлять всех чертят внутри нее радостно прыгать и потирать в ладоши, предвкушая последствия этого разговора по телефону. Ведь в этот раз, все будет несколько иначе, чем накануне вечером? Но, для начала… для начала все-таки Лоле предстояло довести разговор до нужного ей русла. Если понадобится.
Как ни странно, но Риварес говорит о том, что жаждет встречи и уже зовет ее милой… Быстро, однако, изменяются слова и эпитеты. Конечно, говорить сейчас по телефону все горазды. К тому же, еще минуты две назад кое-кто не выглядел скучающим. Так что, вполне логично, что дама пожелает проверить своего кавалера?
- Правда? – все таким же игривым и хитрым тоном мурлычет Мартин. Прищурившись, американка поглядывает через плечо, наблюдая за тем, как сеньор Риварес говорит по телефону. – Возможно, я читаю твои мысли, раз уж мне повезло до тебя дозвониться под конец твоей встречи… - тянет дальше, не торопясь сходиться на конечном итоге разговора. Хотела потянуть, вот и тянула… и чертовски не хотела отпускать туда, к столику, за которым находилась благоверная женушка сеньора Ривареса. Конечно, наблюдать за спиной мужчины не было достаточно удобно конкретно с ее пункта обзора, зато отлично было видно столик…  Да и в любой момент мог подоспеть услужливый официант, чтобы взять у нее заказ. – Скажи, ты никуда сейчас не спешишь? – отнюдь не контрольный вопрос, а всего лишь возможность настроить Себастьяна на нужный лад. Если он часом еще не настроен.
– Как скоро мы сможем увидеться, Себастьян? - выходить сейчас с распростертыми объятиями и бросаться на шею мужчине с радостными воплями «сюрприз» никто не собирался. Не та вечеринка и не те зрители собрались вокруг, к тому же… антураж и немного тайны никогда не будут лишними. А вот завести новый круг игры, почему бы собственно и нет?
Пожалуй, у Себастьяна было всего немного вариантов и в любом из них, Долорес требовала бы только одного – как можно быстрее бросить все и мчаться … куда-то. Куда? Она сама еще не знала, поскольку у потерявшейся сеньориты, к ее сожалению, не было здесь отдельной квартиры, куда бы могла позвать своего нового знакомого для более близкого и приятного знакомства. Но минимальные временные рамки … это то, что и помогло обозначить так называемое место встречи. - Как на счет встретиться у галереи… скажем так, минут так через десять? Успеешь?
Закинуты координаты и удочка, так что, проследив за тем, как Себастьян возвращается в кафе, сама Долорес же, спешит покинуть его, чтобы скрыться в толпе туристов, и подоспеть к месту встречи, опоздав на тех самых десять минут.
Подобно кошке подкрадывается сзади, придерживая клатч под мышкой, спешит прикрыть свободной рукой испанцу глаза и прошептать то самое: - ¡Hola…

Оказаться вновь в объятиях Себастьяна, когда рядом нет ни его жены, ни деловых партнеров или друзей, перед которыми не позволено им каких-нибудь вольностей, на самом деле… это, пожалуй, то, чего не доставало Долорес на протяжении всей ночи и всего этого дня, который длился до безумия долго. И именно в данное время молодая женщина понимает это и не может ничего с собой поделать – радость и приятность встречи не пытает даже скрыть. Американка не без удовольствия отвечает на поцелуй испанца, приподнимаясь на встречу ему буквально на носочках, не смотря на то, что прогуливаться по городу, пошла в босоножках на небольшом каблучке. Толпа народу, среди которых охвачены красотой города туристы, местные жители, занятые своими повседневными делами – сейчас весь мир прекращает свое существование, а время летит до безумия быстро. Пожалуй, рано делать какие-либо выводы, когда солнце все еще находится на своем пике и не щадит никого из тех, кто в его лучах сейчас купается.
Тень шаловливой улыбки скользит по ее личику, когда произносит вполне закономерные слова, поддерживая веселый тон Себастьяна, прежде чем он выпустит ее из своих объятий и они пойдут таки к Феррари: - Я так понимаю, что тебя даже Американское посольство не пугает? – вряд ли Мартин была против такого вот внезапного похищения. Но игра, есть игра…
Ветер растрепывает волосы, а она подобно вчерашнему, пытается поймать его в свои ладони, но как ни странно, остается ни с чем. Только стоит ли жаловаться на пустые ладони, когда рядом с ней очаровательный испанец, готовый… а вот на что способен испанец предстоит еще узнать. Море, своей синевой лишь радует периферийное зрение, пока они мчатся по дороге строго вперед и строго прямо.
Конечно дом, куда привозит свою находку бывалый соискатель приключений, не может не порадовать зрение своей красотой. Американка только осматривается вокруг, когда быстрый автомобиль Ривареса тормозит у подножья входной лестницы перед роскошной виллой и про себя отмечает безупречность этого райского убежища.
Дом должен был произвести на нее впечатление? Вполне возможно. К тому же, к счастью Долорес не была наивной дурочкой, как большинство ее соотечественниц, которые велись на всякие красивые места, вещицы и прочие мелочи… Да, это все без всякого преувеличения подкупает, но тем не менее, мы помним всегда кто мы и откуда, да и не разрешаем себе забыть о качестве игры и том, что хорошему охотнику намного интересней гнаться за прыткой ланью, чем за трёхпалым ленивцем. Она пожимает плечами, глядя на всю эту красоту, а затем принимает предложенную руку Себастьяном и идет следом за ним во внутрь дома, обстановка которого внутри ничуть не уступает пышному фасаду. Оставляет клатч на одной из тумб, когда проходит по залу и осматривается по сторонам. Дикий восторг? Нет, уж… Только порция комплиментов.
- Здесь… очень мило, - и только. С новой ухмылкой Долорес сокращает расстояние между ней и испанцев, собираясь ему напомнить, что красивые домики и быстрые машинки ее не интересуют. Объект интересов находится в зоне досягаемости, а значит Лоле достаточно только притянуть его к себе и в который раз подразнить себя и его: - … и так, на чем мы вчера остановились? Напомнишь мне или начнем все сначала?...

Отредактировано Lola Martin (2013-12-03 01:34:18)